Чёрные пороги

Погода за окном, надо сказать, была отнюдь не идиотской: солнце ярко светило, но было не душно, а наоборот – прохладно и свежо. Но факт этот Дафну никак не утешил.

– Идиотский день, – повторила она, после чего, прочтя сообщение от консультанта ветеринарного сайта, стала собираться в аптеку за лекарством для Хьюи.

Когда она вышла, солнце всё так же ярко светило.

Возле порога валялась сорванная ярко-жёлтая ромашка – точно такая же, как та, которую нервно тискала в руках Джорджина Блейм в день их знакомства.

Но голова Дафны была слишком забита состоянием здоровья любимого Хьюи, потому она спокойно переступила через ромашку, совершенно её не заметив.

Солнце продолжало ярко светить и било в глаза.

***

Тот факт, что бренди осталось мало, Дафна обнаружила уже ближе к вечеру и, как мы уже знаем, решив, что ей хватит, она не пошла за любимым напитком в магазин на другом конце посёлка.

На один раз вполне достаточно, решила она.

Достаточно, а завтра утром, когда она выйдет прогуляться (одна или с Корделией), она непременно завернёт в этот милый магазинчик и купит новую бутылку.

Рассудив, по всей видимости, что её неприятности на сегодня закончились, Дафна вылила остатки в бокал и направилась в гостиную, где она обычно пила бренди и читала в интернете новости. Это стало для неё чем-то вроде ритуала.

Но неприятности, увы, ещё не подошли к концу – быть может, потому, что часы ещё не пробили двенадцать, а быть может – и нет. Это было неважно для Дафны, важно было другое: споткнувшись об игрушечный мяч, оставленный посреди гостиной кем-то из собак, Дафна едва не полетела на пол. К счастью, ей удалось удержать равновесие, схватившись за журнальный стол… только вот бокал с бренди выскользнул из её руки и упал на пол. На ковре тут же чётко обозначилась небольшая лужица.

– Вот чёрт! – воскликнула Дафна. – Чёрт, паскуда, дерьмо вонючее!

Все эти «очень дрянные слова», как говаривала её матушка, Дафна подхватила в своё время от бывшего мужа Бобби. «Хоть что-то хорошее осталось на память от этого говнюка», – нередко говорила она.

Впрочем, сейчас от бранных слов толку было мало: все содержимое бокала Дафны теперь красовалось на ковре.

– Дерьмо! – в сердцах повторила она и, пнув ногой тот самый злосчастный мяч, пошла в уборную за салфеткой.

***

Стало ли виной всему отсутствие бренди или же всё дело было в том самом эффекте плацебо – этого Дафна не знала. Самым главным было то, что она не могла уснуть.

Она крутилась с боку на бок, пытаясь считать овец, как учила её в детстве матушка. Она вспоминала слова детских песенок и считалочек, она пыталась легко раскачиваться в кровати (говорят, именно так дети порой сами укачивают себя)… всё было тщетно. Ничего не помогало, уснуть не удавалось, и Дафна в итоге встала с кровати, сунула ноги в домашние туфли и завернулась в свой любимый нежно-розовый пеньюар.

Она пройдётся по дому, решила она.

Если это не поможет, тогда она почитает… роман, который ей приносила Корделия… она ведь даже и не начинала его, Корделия уже спрашивала, как он ей, сказать, что не читала, было неудобно, так что можно будет…

Пребывая в своих путающихся мыслях, Дафна подошла к окну, по инерции взглянула в него…

И в следующее мгновение она едва не закричала.

За окном стояла девочка.

Подавив первый шок от увиденного, Дафна присмотрелась. А вдруг ей всё это почудилось?

Но нет. Девочка и впрямь была там.

Лет семи или восьми, одетая в светло-голубое платьице, бледная и светловолосая, с двумя косичками, она стояла у дороги и…

И смотрела прямо на неё.

Вскрикнув, Дафна быстро задёрнула занавеску и отскочила от окна.

Какое-то время она стояла так, прислонившись к стене и прижимая руки к губам. Зачем чувство страха стало отпускать её, и Дафна, аккуратно отодвинув занавеску, снова выглянула в окно.

У дороги никого не было.

– Почудилось, – тихо сказала она самой себе. На какой-то момент она даже засомневалась в том, не спит ли. Быть может, всё это ей просто приснилось?

Ущипнув себя за руку, Дафна убедилась в том, что нет, она не спит, и осторожно отошла от окна.

Занавеску она предусмотрительно больше не открывала.

Где-то вдалеке залаяла собака, и это в очередной раз заставило Дафну насторожиться.

Она не припоминала, чтобы кто-либо помимо неё здесь держал собак.

– Наверное, это какая-то дикая собака, – сказала она самой себе и в очередной раз пожалела о том, что разлила бренди.

За окном теперь выл только ветер, и Дафна почти убедила себя в том, что лай собаки ей попросту почудился.

В доме было темно и прохладно.

4