Чёрные руины

— Я бы хотел видеть в них более симпатичных людей, — спокойно сказал ведун. — Но я более чем уверен, что они приедут сделать так, чтобы ты и в дальнейшем держала для них карточку предельно открытой. Марина, не поддавайся на их угрозы. Ты не та девушка, которую они знают. Но они могут сыграть перед тобой настоящий спектакль, которому ты поверишь. Не забудь о главном: их билеты на Салливан стоят столько, сколько стоят машины все нашей компании.

Марина примолкла, а поскольку Буклих не мешал ей размышлять, она представила себе ту дорогу, которую они, её якобы теперь родные, проделали… И задохнулась. Они прилетели на звездолёте! Они пересекли безвоздушное пространство, космос! «Господи, я до сих пор никогда не думала о том, что планеты Салливан, Веда — это межпланетные перелёты! Что я попала туда, где однажды получится… — она чуть не расхохоталась. — Покататься на звездолёте! Чудо, и больше ничего! Ведь до каникул осталось совсем немного — и я правда полечу на космическом корабле на Веду, к Шторму, и увижу звёзды в их колыбели, как бы выспренно это не звучало! И почему я раньше не думала об этом? Всё подсказывало — планеты, перелёты… Я… счастливая?» Она посмотрела на скрученные, чтобы не мешали, белые волосы Шторма. И кивнула себе. «Да, счастливая!»

Перед тем как позвонить снизу, от портье, Шторм испытующе взглянул на Марину.

— Уверена, что поддержки не надо?

— Я знаю, что вы рядом. Что мне ещё надо?

Он поцеловал её и отпустил. Девушка сразу заторопилась к лифту. Перед тем как войти в него, она вспомнила кое-что и быстро проверила, хорошо ли держится личная защита. Во время дороги Буклих чего только ни рассказал о том, что может случиться с механизмами, если защита слабая — и сила прорвётся.

Спектакля не было. Эти и не думали хоть как-то давить на жалость.

Мать и старшего брата «бывшей» Марины, которые, уведомлённые, дожидались «дочь» в гостиничке при космопорте, девушка узнала сразу. Тощая рыжая женщина, одетая в щеголеватый, кажется, льняной брючный костюмчик, открыла дверь и тут же схватила её за руку, втащила в номер так, будто боялась, что их тут же разлучат. Марина, честно говоря, даже испугалась такого внезапного движения.

Мать Марины выволокла её в комнату, где в кресле скучающе сидел длинный парень, вытянувший ноги так, словно собирался расти и дальше.

— Ну? Где твоя карточка? — нетерпеливо воззвала рыжая.

Матерью Марины девушка больше уже не могла называть её. Рыжая даже не поздоровалась! Не спросила у дочери, как ей живётся здесь, в отрыве от семьи! Нет ли у дочери каких-то жалоб или радости, о которых хочется поделиться именно с матерью!

Вместо этого рыжая (крашеная!) даже руку протянула требовательным жестом, а потом отдёрнула. Видимо, всё же и самой этот жест показался слишком алчным.

— Давай карту! — снова потребовала она, чуть не подпрыгивая на месте от нетерпения. — Если этот ведун такой жмот, мы готовы приезжать сюда каждый месяц…

— И забирать мои деньги, пока он не видит? — в тон рыжей закончила Марина.

— Ну что ты, девочка! Мы же твоя семья! Мы твои единственные близкие родственники. И мы тоже любим тебя так, что ради встречи с тобой готовы приезжать сюда раз в месяц…

— Ага, — ухмыльнулся длинный парень. — А твоя карточка — приятный бонус к лицезрению твоей мордочки, милая сестричка.

«Это ж сколько они снимают с моей карточки, если готовы ездить сюда раз в месяц?!» — ужаснулась Марина, снова вспомнив слова Шторма, сколько стоит билет сюда, на Салливан.

— Ну! — поторопила рыжая. — Чего ты мнёшься? Карту!

— А как же я? — медленно сказал Марина. — В прошлый раз вы сняли все деньги с карточки — и несколько дней мне пришлось голодать. Вы не оставили мне даже мелочи!

Но этих ненасытных ничем не проймёшь.

— У тебя официальный жених! — с досадой отмахнулась рыжая. — Надо бы научить тебя доить его — жаль, времени маловато. Да и ты слишком тупая, чтобы уметь мужчин разводить на деньги. И в кого только уродилась?.. В общем, ты всегда можешь обратиться к своему официальному, поплакаться немного — он и пожалеет, даст ещё. Ну, поплакать-то тебе нетрудно, да?

— То есть вы так и будете жрать, а мне за это расплачиваться? Не слишком ли вам жирно так жить?

В комнате зазвенела тишина. Рыжая, побледнев от злости, мелко затрясла руками.

— Что ты хочешь сказать? — Медленно, словно крадущийся хищник, встав с кресла, брат приблизился настолько, что Марина поморщилась от его парфюма, слишком сладкого для мужчины. — Ты больше не дашь нам денег?

Она смотрела на них и поражалась. Так беспардонно отнимать у дочери деньги и плевать с высокой башни на неё саму… Бедная «бывшая» Марина!.. Девушка вспомнила, как Шторм рассказывал о ней: пришла в слезах после очередного наглого грабежа. В слезах… А этим — хоть бы хны!

— Семья Шторма и так даёт вам солидную сумму. Может, хватит шиковать? Пора разумно тратить получаемое!

— Это тебя твой длинноволосик научил? — зашипел длинный. — Заодно с ним ты теперь? Быстро же ты!..