Чёрный аист

— Что будем делать? — спросил Валера.

— Надо как-то хозяйку разбудить, — сказал я.

— Эй! — крикнул Валера. — Мы пришли!

Собака перестала лаять, но чувствовалось, что она где-то рядом.

— Надо передремать до утра, — сказал я. — Здесь вроде кустики неподалеку. И ночь теплая. Перебьемся.

3

Мы побрели по дороге к кустам.

— Давай здесь, — сказал Валера, отходя в сторону от дороги. — Хорошо, куртки догадались взять.

Я устроился в ямке между двумя холмиками, прикрыл лицо воротником куртки и закрыл глаза. Валера, повозившись, притих рядом со мной.

Проснулся я от острого чувства тревоги. Казалось, кто-то в упор смотрит на меня из темноты. Я тихонько открыл глаза. Небо над головой уже начинало светлеть, и я разглядел в нем неясные очертания креста.

«Господи! — с ужасом подумал я. — Это же могильный крест…»

— Валера! — растолкал я товарища. — Мы с тобой спим на кладбище!..

— Что? — подскочил тот. — Какое кладбище?

Однако вид крестов, которые толпой проступили из темноты, рассеял все сомнения. Мы действительно устроились ночевать на деревенском погосте, пусть и не в самом его центре, с краешку, но головой на могильном холмике с покосившимся деревянным крестом.

Мы рванули с кладбища со всех ног.

— Кто предложил переночевать в кустиках? — спросил на бегу Валера.

— А кто меня в них привел? — парировал я.

На дороге мы перешли на шаг. Светало, и мир уже перестал казаться черной прорвой, наполненной оборотнями и вурдалаками.

— Наш дом, — остановился у знакомой калитки Валера.

Крадучись я подошел к ней и толкнул рукой. Калитка не была заперта. Собака мирно сидела на цепи в глубине двора.

— А я думала, вы уже сегодня и не придете, — вышла из хаты хозяйка. — Завтракать будете?

— Еще даже солнце не встало, — посмотрел я на Валеру. — Ты есть хочешь?

— Нет, — помотал тот головой. — А можно, мы будем ночевать в сарае?

— В сарае?! — уставилась на нас хозяйка.

— Ну да, на сене. Возьмем одеяла, подушки, и никто никого не будет беспокоить. Ты как?

— Двумя руками «за», — сказал я. — Всю жизнь мечтал спать на сене.

— Дак замерзнете! — всплеснула руками хозяйка. — Уже ночи холодные!

— В самый раз, — ухмыльнулся Валера. — Мы даже под кустами можем.

Он взглянул на меня. Я отвел глаза в сторону. Пожалуй, сегодняшняя ночь запомнится мне навсегда.

— Как хотите, — пожала плечами хозяйка. — Пойдете досыпать или все же позавтракаете?

— Спать! — хором сказали мы.

Хозяйка выдала нам тощие одеяла и подушки, и мы отправились на сеновал.

— С сараем ты классно придумал, — сказал я, зарываясь с головой в сено. — Надо еще сказать, чтобы не спускала собаку на ночь. При ней она даже не гавкнула.

— Как думаешь, она специально закрыла калитку и спустила с цепи собаку?

— Конечно… — пробормотал я, проваливаясь в сон.

4

Светка нас разбудила в полдень.

— А вы тут неплохо устроились, — сказала она, поднявшись по лестнице к нам на сеновал. — Я бы тоже не отказалась.

— Залезай, — сдвинул я с головы одеяло. — Здесь места хватит.

— В другой раз, — спустилась на одну ступеньку вниз староста. — Спать до обеда — это настоящее свинство! Мы ведь договаривались прямо с утра идти к деду.

— Пойдем, — донесся из-под сена голос Валеры. — Позавтракаем и сразу отправимся. Который час?

— Уже двенадцать пробило!

— Если бы ты знала, где мы ночевали… — смахнул я с лица сенную труху.

— Здесь мы ночевали, здесь! — перебил меня Валера.

Он вылез из-под сена и сидел, выбирая из густых усов травинки. Их туда набилось немало.

Мы умылись из рукомойника, съели холодную яичницу, оставленную на столе, и вышли на улицу.

Девчата терпеливо дожидались нас на лавочке у ворот.

— Явились не запылились, — сказала Светка, внимательно оглядывая нас с головы до ног. — Почему хозяйка сказала, что вы пришли только под утро?

— Потому, — ответил Валера. — Где магнитофон?

— Вот, — показала глазами Ленка.

Магнитофон был громоздкий на вид. Девушки, видимо, немало попыхтели, притащив его сюда.

— Чудо отечественной радиотехники, — кивнул Валера, щелкая тумблерами. — Пленки достаточно?

Светка подала ему пакет с катушками.

— Ну что, на кладбище? — подмигнул мне Валера.

— Какое кладбище? — навострила ушки Светлана.

— Знаем мы тут одно, — сказал Валера. — Ну, где этот ваш дед?

Девушки помчались впереди нас. От мелькания перед глазами голых ног у меня голова пошла кругом.

— Кого они здесь своими мини-юбками охмуряют? — спросил я Валеру. — Одни бабки кругом.

— Наверное, деда Ефима, — пропыхтел Валера.

Кроме магнитофона, в руках у него на шее болтались два фотоаппарата, а на плече сумка с объективами, блендами и прочей дребеденью. У меня в руках был блокнот для записей и шариковая ручка.

— Зачем тебе столько фотоаппаратов? — поинтересовался я.

— Для съемки.

— А съемки зачем?

— Я этим с первого класса занимаюсь, — серьезно сказал Валера. — Уже в двух международных конкурсах участвовал.

— Я тоже в школе марки собирал, — сказал я. — Была одна палестинская и несколько с портретами Гитлера. Но сейчас бросил.

— Я еще и радиоприемники собираю, — полушепотом сказал Валера. — Вечером дам Битлов послушать.

— Кого?