Чёрный альбатрос

Шустрые огоньки вмиг окружили путников. Вблизи они оказались маленькими человечками, похожими на тех, которых искусные мастера вырезают из коряг и корневищ. Крошечные уродцы светились в темноте.

— Чур меня! Да ведь это гнилушки! — воскликнул Прошка.

— Зови нас огневушками. Это нам больше по нраву, — загомонили человечки.

— Хрен редьки не слаще, — проворчал Прошка.

Живя в деревне, он слышал немало историй о коварстве болотных огней. По ночам те норовили заманить путников в трясину, откуда не было возврата. Прошка обернулся к Марике и недовольно буркнул:

— Говорил, надо подождать до утра. Пошли бы, как умные люди, и в болото бы не угодили.

Услышав его слова, огневушки захихикали:

— Хоть умный, хоть полоумный, мимо нас никому не пройти.

— Так уж и не пройти? — усмехнулся Троян. — А если бы мы отправились в другую сторону?

— В какую сторону ни иди, от себя не убежишь, — наперебой заговорили болотные огни. — Бывает, задумает кто начать новую жизнь, со старой простится, будто ненужную ветошь отбросит. Ну, думает, теперь я другой человек, ан нет. Прожитые годы никуда не денешь. Одежка новая, а под ней то же, что и прежде.

Троян прикусил язык. Он прекрасно понял намёк. С этими уродцами следовало держать ухо востро, чтобы не наболтали лишнего.

— Чего вы от нас хотите? — спросила Марика.

— Мы ничего не хотим. Это вы хотите через болото переправиться. А без провожатых вам не обойтись.

— Уж не вы ли нам в провожатые набиваетесь? — спросил Прошка.

— Мы, мы, — согласно закивали болотные огни.

— Предлагала кошка мышке колыбельную спеть, — угрюмо пробормотал Троян, а Прошка поддакнул:

— Вот-вот! На вас полагаться — что в петлю лезть.

— Так ведь и без нас вам не обойтись, — нахально заявили огоньки. — Мы покажем наикратчайший путь. А самим вам, сколько ни плутайте, до края болота нипочём не дойти. И чем дольше плутаете, тем болото становится шире.

— А что вы возьмёте за услугу? — поинтересовалась Марика.

— Ничего не возьмём.

— Так-таки ничего? — не поверила девочка.

— Ничего, ничего, — закивали болотные огни.

— Нашла кому верить, — буркнул Прошка.

— Так ведь выбора у нас нет, — возразила Марика.

— Нет! Мы через болото не пойдём! — запротестовал Троян.

У него по спине бежали мурашки при одной мысли о том, что придётся пересекать эту трясину. От болота исходила явная угроза.

— Мы никого не неволим. Каждый свой путь сам выбирает, — загомонили огоньки и обратились к Марике: — Если ты готова идти за нами, то прежде тебе надо получить напутствие от хозяйки болота.

Они услужливо осветили перед девочкой тропку, в конце которой под корневищем вывороченного векового дуба виднелась то ли нора, то ли шалаш. Обнажённые корни, точно паучьи лапы, раскинулись в стороны. С них плюшевой занавеской свисал живописный мох.

— Пойдёмте же! — позвала Марика своих спутников и скрылась за завесой из мха.

— Эй, погоди! Я с тобой! — Прошка рванулся следом, но огневушки остановили его:

— Ишь какой прыткий! Погоди, каждому свой черёд. Готов ли ты тоже следовать за нами?

— А куда ж мне деваться? — сердито сказал Прошка.

Трояну не нравилась затея идти через топь ночью. Интуиция подсказывала, что Трясину Прожитых Лет преодолеть будет нелегко. Но ещё больше его пугала мысль Упустить девчонку.

— Сначала пойду я, — поспешно выпалил он и, оттолкнув Прошку, последовал за Марикой.

Внутри жилище хозяйки топи оказалось гораздо просторнее, чем можно было предположить снаружи. Болотные огоньки освещали его, словно китайские фонарики. Марика вошла и осмотрелась. На причудливом корневище восседала огромная зелёная жаба с янтарно-золотистыми глазами. Жаба посмотрела на гостью и вибрирующим голосом произнесла:

— Годков тебе мало. Почитай налегке идёшь. Я тебе дам проводника, но для начала ответь, что тебе дороже: прошлое, настоящее или будущее?

Марика на мгновение задумалась, а потом сказала:

— Настоящее.

— Отчего так? У тебя не было ничего хорошего в прошлом? Или ты ничего не ждёшь от будущего? — спросила хозяйка топи.

— Каждый день приносит что-то хорошее, каким бы трудным он ни казался. Но вчера уже прошло, его не поймать и не прожить заново. Вчерашний хлеб уже съели, им голода не утолить, как не утолить и завтрашним, который еще не испечен, у меня нет ничего, кроме настоящего. Вот я и ценю нынешний день.

— Что ж, ты себе провожатого выбрала. До конца топи пойдёшь прямёхонько: ни остановиться, ни свернуть. А настоящее тебе дорожку укажет, — сказала жаба и показала на полог, служивший дверью.

Марика вышла и, к своему удивлению, оказалась в незнакомом месте. Под ногами чавкала зыбкая топь. Болотные огни услужливо осветили выпирающую из трясины горбатую кочку. Девочка шагнула на сухое место. Оказавшись в безопасности, она хотела оглянуться, но не смогла. Взгляд точно приклеился к земле.

— Иди же! Слышала, что велела хозяйка топи? — недовольно поторопили её огневушки.

— Мне нужно подождать друзей, — возразила Марика.