Чёрный феникс

На следующее утро, едва открыв глаза, я пытаюсь понять: это была часть моего сна или Матвей прошептал мне на ухо именно то, что я услышала?

Глава сорок первая. Матвей

— Где ты всё это взял? И как вообще мужчина твоих габаритов может передвигаться настолько бесшумно? — сонно глазами хлопает, изобилие еды на деревянном подносе разглядывает, в одеяло кутаясь от моего слегка плотоядного взгляда, который возник, стоило мне кусочек её обнажённого тела увидеть.

— А тебе не приходило в голову, что весь секрет в моих ночных стараниях? — в краску Вредину вгоняю, намекая на её полуобморочное от оргазмов состояние перед сном. — У тебя просто не было сил глаза открыть, когда я утром тут гремел. Ты предпочла сделать вид, что спишь в абсолютной тишине.

Честно, думал, что разбужу малышку. По закону подлости сшибал на своём пути всё, что не приколочено было, а потом ещё и осколки с пола собирал, когда на выходе из комнаты локтем с комода стакан смахнул. Хорошо ещё, что пылесос автоматический бесшумно по полу катается — надеюсь, всю крошку стеклянную собрал, тщательно, на заявленные производителем несколько десятков тысяч своей стоимости.

— Я могу согласиться с твоим вариантом. И даже язвить не буду. Цени.

— Ценю, — покорно головой киваю, мы оба улыбаемся.

— Но всё равно на повестке остаётся первый вопрос.

— Купил. Или ты думаешь, у меня хобби новое появилось? Воровать в магазинах завтраки для… — хотел продолжить, но на мои губы легли женские пальчики.

— Спасибо.

Если от простых булочек в её глазах столько счастья — что я в них увижу, когда подарок вручу?

Мимо ювелирного проходил, заглянуть решил, когда глазами за рекламу какой-то эксклюзивной коллекции от именитого дядьки зацепился. В итоге забрал единственный экземпляр подвески в виде крыльев из невероятно тонких завитков и поблёскивающих камней. Когда в руках держал — сломать боялся.

Хрупкость напомнила о той, что мирно сопела в моей постели.

— Сиди здесь, у меня ещё кое-что для тебя есть, — футляр на столе оставил, из памяти стерлось, пока над кофе колдовал.

Слёзы ввели меня в ступор.

Не такой реакции я ожидал

Они по щекам катились, пока малышка на крылья смотрела и от круассана кусочки отщипывала, пачкая руки в шоколаде, который внутри был.

— Не знал, что у меня настолько ужасный вкус, — шутка, конечно, но на украшение я мельком ещё раз взглянул. Мало ли, помутилось что-то.

Вроде нет, такая же симпатичная вещица.

— Давай, это, обратно их, — костяшками влагу со щёк стёр, ладонь её с очередной порцией завтрака перехватил и осторожно вытянул очередной кусок с начинкой в рот, зубы слабо сжав, чтобы девочка в себя пришла.

— Красивое такое.

— Русалочка заговорила. Чего стряслось-то? — застежку на цепочке подцепил и застегнул на шее Вредины, не удержавшись и проведя пальцами по выступающим из-под одеяла холмикам груди.

— Просто я забыла, насколько ты можешь быть милым и романтичным. Не знаю. Я очень скучала, Матвей, — имя моё называет, а я готов вечно слушать, как оно её голосом звучит. — Так сильно, что иногда хотелось перестать дышать, — на шёпот срывается и в глаза мне смотрит.

Наизнанку выворачивает от этой её откровенности. У самого дыхание перебило на несколько секунд от такого признания.

Я ведь ей уже сказал то, что давно рвалось на волю. Правда, Вредина спала в этот момент. Теперь надо с духом собраться и повторить, потому что более подходящего момента и быть не может.

— Люблю тебя, моя маленькая плакса. Знаешь, я ведь всегда думал, что чушь всё это для пятнадцатилетних фантазёрок. Что вполне себе в одиночку справлюсь, а потом как-нибудь для галочки в паспорте. А когда тебя встретил, понял, что так можно лишь существовать. Не жить. Ты мир мой перевернула, под кожу забралась и душу всю вынула, чтобы собой заменить. Ну, чего ты так смотришь? — я и сам, признаться, удивлён. Хотел три слова сказать, а оно вон как полилось.

— Я думала, что мне показалось ночью, — кажется, она настолько была ошарашена первым предложением, что дальше уже перестала слышать.

Оно и к лучшему. У меня ещё будут попытки более связно донести всю глубину. Без лишнего сумбура.

— Ты всё-таки слышала? С другой стороны, повторение никогда не помешает. Закрепили информацию, — отшутиться пытаюсь, чтобы обстановку разрядить, а то серьёзно всё слишком.

Аппетит ещё пропадёт у Вредины. А я старался, между прочим. Фрукты, вон, нарезал фигурно, чтобы на сердечки было похоже.

Кривые, но если приглядеться…

— Так, возвращаемся в эту вселенную и начинаем активнее жевать. Не зря же я всё это делал. Где вообще мои поцелуи заслуженные, женщина?

— Какие такие поцелуи?

— Лучше наглядно показать.

И сам её целую, шоколад с губ слизывая. Пусть оттаивает постепенно и в себя приходит, пока я нагло пользуюсь положением и одеяло стягиваю с её тела, поднос с едой подальше убрав.

Высокий слог, как Вредина ранее говорила, конечно, хорошо, но куда больше мне нравится ощущать мою женщину под пальцами.

Доказательства её реальности.

Она никуда не исчезнет.

Глава сорок вторая. Матвей