Чёрный коршун русской смуты. Исторические очерки

Вспоминал я, конечно, и нашего Пушкина, совсем в юную пору потрясавшего великолепной, совсем уже зрелой поэзией старика Державина на лицейских вечерах. И ту четырнадцатилетнюю мексиканскую девочку Консуэло Веласкес, ни разу еще не целовавшуюся, но восхищенную первой своей любовью, написавшую трогательные стихи о ней и сочинившую потрясающую мелодию на эти стихи, в результате чего появилась незамысловатая, но бесконечно талантливая песня, которую пели, поют и будут с восторгом петь все люди, пока живет наш подлунный мир. Не знаю, как написать по-испански, но по-русски это звучит:

«Бэсса мэ, бэсса ма мучо…»

«Целуй меня, целуй меня, крепко.»

А бесконечный гений невесть откуда, с какого неба свалившихся и появившихся перед народом в городе Ливерпуле в строгих костюмах и с глупыми прическами семнадцатилетних парнишек, создавших сотни потрясающих текстов и мелодий, которые во все века будут теперь петь и повторять все континенты. И имя их ансамбля тоже было глупое – «Битлз», то есть «Жуки». Ну и жужжали бы себе, жуки, но четверо ребят с гитарами прокричали на весь белый свет, что они гениальны, и люди, послушав их, с этим согласились. И я согласился тоже.

Гораздо позже понял я, что сонные этапы истории, когда тишь, да гладь, за редким исключением рождают и сонных людей. Тогда редко появляются великие произведения и великие свершения. И лишь великие переломы, страшные исторические потрясения, катаклизмы, революции и войны рождают гениальных полководцев, творцов, ученых, народных лидеров. Тогда они силой своего ума и таланта, своих знаний, смелости и воли берут в руки ход военных сражений, судьбы стран и народов и ломают, поворачивают все по-своему и спасают людей и их души.

Шолохов, этот посланец Небес, простой донской казак пришел в мир, чтобы спасти миллионы человеческих душ, утративших веру в справедливость, в смысл дальнейшей жизни, потерявшихся в кровавой каше бессмысленной резни, именуемой в нашей истории «красным террором».

Он впервые с максимально допустимой в сталинские времена правдой описал трагедию целого многомиллионного народа, которого власть по одной только ей понятной логике решила поголовно уничтожить.

Им, казакам, великим простым труженикам и воинам, всегда первыми бросавшимися в бой за Родину, за «матушку Россию», никак было не понять, за какие такие грехи так оберегаемая ими страна вдруг набросилась на них и стала убивать их стариков и детей? Разве ведомо им было, что на каких-то далеких масонских кухнях сварился суп под названием «мировая революция» и теперь все непокорные, не согласные с богоизбранностью «избранного народа», в чьих интересах и должна совершиться эта «революция», должны будут или подчиниться ему беспрекословно или умереть.

Вот текст секретной директивы оргбюро Центрального Комитета Коммунистической партии большевиков от 24 января 1919 года «Ко всем ответственным товарищам, работающим в казачьих районах», подписанный яростным поборником «мировой революции» Я.М. Свердловым:

«Учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость недопустимы. Поэтому необходимо:

1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно, провести беспощадный массовый террор по отношению к вообще всем казакам, принимавшим какое-либо прямое, либо косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дадут гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.

2. Конфисковывать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты. Это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.

5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи».

Якову Свердлову с коммунистической прямотой вторил активный троцкист Феликс Дзержинский, один из основоположников кровавого «красного террора», заявивший на 5-й Всероссийской конференции чрезвычайных комиссий:

«Когда мы подходим к врагу, чтобы его убить, мы убиваем его вовсе не потому, что он злой человек, а потому, что мы пользуемся оружием террора, чтобы сделать страх для других».

Согласитесь, сказано не совсем по-русски – у Дзержинского вообще был плохой русский язык – зато как по-людоедски, как по-палачески прямо и доходчиво. Трудно себе представить, сколько бед натворил в России этот «рыцарь революции», еще в детстве мечтавший иметь шапку-невидимку и убить как можно больше «москалей», то есть русских людей!