Чёрный коршун русской смуты. Исторические очерки

И мы поднимаемся в его квартиру, садимся за стол и принимаем по одной, потом по другой, затем по третьей, а вслед за ними и по пятой маленькой рюмочке доброй холодной водочки. И течет промеж нами словно чистый и звонкий ручеек хороший, душевный разговор.

Так я мечтаю, так хотелось бы мне. Но его нет среди нас. И это навсегда.

А в конце Сивцева Вражка, в торце его наперерез шумит неугомонный широкий поток Гоголевского Бульвара. Если пересечь под зеленый светофорный свет проезжую часть, то прямо перед нами уже на самом бульваре среди вечных лип откроется изумительная скульптурная композиция.

Как будто посреди укромной излучинки Дона, между кувшинковых лилий и редких камышей качается на легкой речной зыби ладно сшитая лодочка. Вокруг нее купаются в воде лошади. Они шумно отфыркивают попадающую в ноздри воду и резвятся между собой.

В лодочке сидит Писатель. На реке, наверно, уже вечереет, на воду спускается прохлада, и он набросил на плечи куртку. Сидит, любуется дорогим его сердцу Тихим Доном, речным закатом.

Еще он смотрит на уходящий вдаль Сивцев Вражек, на свой дом, на Москву, на людей, которых искренне любит. Он глядит на нас с Вами.

Шолохову, этому знатоку человеческих душ, как всегда интересно, как мы с вами живем-поживаем, правильно ли строим свою страну и себя? Не заблудились ли люди, эти вечные путаники, на своих замысловатых путях.

По правде говоря

«Основания для любой власти – мораль, идеология и авторитет – ослабли, если не исчезли совсем. Держатся еще только милиция и армия, а КГБ уже в обороне и под давлением».

Эти слова известного и уважаемого мною академика Николая Амосова я встретил в старой подшивке «Литературной газеты». Как и все историки люблю грешным делом покорпеть в архивной пыли, поковыряться в былых записях и бумагах. А уж старые газетные подшивки – это, братцы мои, наша живейшая история, это документальные, доподлинные свидетельства наших с вами вчерашних иллюзий, ошибок, заблуждений, а то и доказательства чьей-то вероломной лжи перед народом. Их можно выносить на суд, ну хотя бы не уголовный, а, к примеру, на суд совести. Вот он сядет перед нами – записной лжец или демагог или обыкновенный, корыстный подлец и мы, глубоко порядочное общество, его спросим: почему ты, такой – сякой депутат, министр, генсек нам тут наврал? Мы ведь из-за твоей корысти пошли совсем не туда, ушли в сторону от нормального развития, потеряли время… Общество могло бы стать лучше, если бы не ты.

Размышления академика Амосова, изложенные им в статье «Революция у нас или нет?» («Литературная газета», № 45, 1990), его раздумья о причинах наших бед созвучны моим размышлениям.

Начало девяностых годов уже минувшего века было для всех людей разным временем, но в целом оно прошлось по эпохе как эпоха катастрофических перемен, несбывшихся надежд. Выиграли, как всегда, мародеры, те, кто приходит на поле боя после битвы и собирает трофеи. Тогда при полнейшем обнищании народа кучка мерзавцев сколотила свои первые миллиарды. Потом их стали называть олигархами. И они до сей поры правят бал в нашей стране.

В ту пору стало модным искать крайних. Пресса, всегда обслуживающая власть сильных и богатых, начала громко вопрошать: как же так все негладко получилось? Мы-то ведь хотели, как лучше… Кто же довел народ до такого состояния?

Стали искать виноватых в абсолютном унижении народа, в утрате нравственных и идеологических ориентиров, в жутком расслоении на богатых и бедных, в спаивании народа, в его деградации.

Их нашли очень быстро. Конечно же, это компартия, заведшая массы в коммунистический тупик и, безусловно – Комитет Государственной безопасности, затерроризировавший народ. Оказалось, что они и только они, как когда-то Иван Сусанин поляков, привели советский народ в болото, из которого нет никакого выхода.

Тогда, в самом начале девяностых, я, солидарный с академиком Амосовым, опубликовал в российской прессе материал под названием «Записки чиновника небесной канцелярии».

В этой большой статье я прямо обозначил источника всех, абсолютно всех главных проблем и бед, случающихся у нас с ежемесячной и ежегодной периодичностью.

Этим источником являемся мы сами.

Давайте же согласимся с тем, что мы утратили жизненные ориентиры, мы не ведаем куда и зачем идти нам дальше, мы потеряли многое из веры в самих себя, в свою героическую историю, мы – великий народ позволяем издеваться над собой и над нашим великим прошлым, над нашими славными предками своим врагам, льющим с телевизионных экранов потоки грязи на нас самих И мы молчим, мы всегда молчим. Мы не знаем, зачем живем, у нас нет концептуального и идейного стержня, который называется национальной идеей. Мы не ведаем конечной цели нашего пути и не понимаем даже, как она должна выглядеть эта цель.

Мы как стадо красивых и умных божьих созданий, бродящих по лесу без царя в голове и без поводыря, и там потерявшееся.