Чёрный пепел золотой травы (СИ)

И мои подозрения не замедлили подтвердить трое незнакомцев, вышедших мне навстречу из-за лестницы. Несмотря на готовность к чему-то подобному, от неожиданности я встал как вкопанный, они, увидев меня, сделали то же самое, и некоторое время мы молча рассматривали друг друга, держась на расстоянии. Они напоминали обычных бродяг — поношенная до состояния лохмотьев одежда, громоздкие рюкзаки за плечами, кляксы намертво въевшейся в кожу грязи. Один из них, тот, что повыше, повязал лицо какой-то бесцветной тряпкой, оставив открытыми только глаза, двое других щеголяли спутанными в колтуны бородами и не менее неряшливыми шевелюрами.

Столкнись я с такой троицей не в этом мире, а при жизни, вряд ли у меня возникли бы вопросы касательно их рода занятий. Здесь же, как я уже понял, внешний вид мало что значил. Точнее, мало о чём говорил.

— Привет, я… — Начал я, но запнулся на середине фразы, когда они, коротко переглянувшись, все вместе бросились на меня. Я отпрянул назад, налетев на ближайшую колонну, что дало мне ещё пару секунд, однако перевес всё равно был на их стороне, и через мгновение я уже лежал на полу, чувствуя, как на запястьях туго затягивается обрывок провода. Для пущего удобства связывающий уселся на меня, вышибив весь воздух из лёгких, так что ничего иного, кроме как дёргаться и хрипеть в попытках не задохнуться, мне не оставалось. Затем, проверив путы, парень слез с меня и перевернул на спину, словно набитый песком мешок. Все трое обступили меня, насупившись и время от времени обмениваясь хмурыми взглядами. Они не заговаривали, и я решил подождать, чтобы понять, что они собираются делать дальше.

Спустя минуту или две один из бородачей обратился к тому, что носил маску:

— Думаешь, он от них?

— А если б мне знать, — отозвался тот, не отрывая от меня взгляда холодных белесых глаз. — Всё может быть. Рисковать нам нельзя.

— Ну и что делать-то будем? Тут оставим?

— Совсем, что ли, спятил? — Встрял третий. — А как найдёт его кто-нибудь, тогда что?

— Тихо, тихо, — успокаивающим тоном произнёс человек с повязкой, по всей видимости, главный у них. Он по-прежнему смотрел на меня в упор, не моргая, и от этого становилось всё неуютнее.

— Откуда он вообще взялся-то, — пробормотал оборванец, стоящий справа от него. Тот, покосившись в сторону пустой шахты лифта, кивнул.

— А может, он сам нам и расскажет? А, дружок? Не из-под земли же ты появился, в самом деле?

Двое его подручных скупо хохотнули, всё ещё внимательно следя за мной. Я, насколько позволяла моя поза, пожал плечами:

— А может, лучше начнём с вас? А то я, кажется, прослушал, как вас зовут, кто вы такие и чем здесь занимаетесь.

Эти слова почему-то стёрли ухмылки с их лиц. Даже главарь как-то неуловимо посерьёзнел, точнее, ещё холоднее стал его взгляд — хотя, казалось бы, куда уж дальше. Какое-то время он продолжал сверлить меня глазами, задумчиво наклонив голову на бок, потом резко повернулся к своим и объявил:

— Берём его с собой. — И, воспользовавшись вызванной оторопью, добавил: — Задерживаться нельзя, бросать его здесь — тоже. Пока что возьмём с собой, а там видно будет, что к чему. Да и в случае чего на ходу от балласта избавиться будет проще, чем тут.

Он ушёл вглубь станции, оставив нас втроём, после чего его помощники отошли к противоположным путям и принялись о чём-то шептаться. Разобрать, о чём именно, не получалось, но судя по интонациям и жестам, они спорили. Хотелось верить, что не по поводу того, кому из них достанется такая прекрасная обязанность, как избавление от балласта.

Закончив пререкаться, они вернулись ко мне. Меня подхватили под мышки, поставили на ноги и потащили к поезду. Перед тем, как угодить внутрь, я краем зрения успел заметить лестничный пролёт в дальнем углу платформы, чей двойник с нижней станции полностью загромоздило обломками. Здесь же никаких завалов и в помине не было, а наверху лестницы, в пределах видимости, мигали разноцветными лампочками турникеты, за которыми выстроились в ряд стеклянные двери. Похоже, этот выход на поверхность открыт.

Как следует всё рассмотреть не вышло — меня без особых церемоний запихнули в салон и швырнули на сидения, не потрудившись даже обыскать. После этого один из сопровождающих остался охранять, а второй пошёл обратно. Со своего места я заметил, как он начал переносить в головной вагон ещё какие-то тюки и сумки, раза в два крупнее его самого — вылитый муравей-рабочий, волочащий в муравейник травинки и веточки. Перетаскав весь багаж, он залез в поезд сам и присоединился к главарю, сосредоточенно возившемуся с чем-то в переднем вагоне.

Ожидая отправки, я то и дело поглядывал на своего вынужденного соседа. Он лениво развалился напротив меня и, казалось, совсем обо мне забыл, погрузившись в собственные мысли. Может быть, отдельно от остальных его всё же удастся разговорить? Не похоже, что он слишком умён, чтобы попасться на удочку.

— Эй, приятель, — осторожно обратился я к нему, — куда направляемся? Не знаю, что вам…

— Заткнись, — сухо отозвался он, слегка поморщившись из-за того, что я его побеспокоил.