Чёрный пёс

За все годы на службе Стюарт Тэйлби присутствовал на множестве вскрытий. Первые десять или двенадцать из них были источником настоящего унижения, потому что его желудок восставал против запаха вскрытого кишечника и влажных чавкающих звуков, которые издавали извлекаемые наружу органы. Его попытки потерять сознание или выйти из прозекторской, чтобы расстаться с завтраком, были источником бесконечных шуток в его самом первом Отделе уголовных расследований. И хотя он, как и все остальные, со временем научился скрывать свои ощущения и держать в узде желудок, в душе Стюарт так и не смог смириться с абсолютной необходимостью столь презрительного отношения к жертве и со всеми теми ужасами, которым она подвергалась уже после смерти. И то, что все эти деяния совершались во имя судебной медицины и, более того, во имя, как он предполагал, правосудия, было ему совершенно безразлично.

Появляясь в прозекторской, некоторые офицеры начинали безудержно и мрачно шутить, но Тэйлби был не таков. Вместо этого он прятался за барьером молчания и отстраненности, завернутых в тончайший флер профессионального жаргона и пустых, ничего не значащих фраз. Можно было сказать, что, физически присутствуя на вскрытии, он морально полностью отключался от этого процесса. Тэйлби знал, что среди коллег и младших офицеров он пользуется репутацией холодного и сурового человека, а некоторые говорили даже, что он надут и самовлюблен. Но это была невысокая цена за возможность держаться на расстоянии от тех событий реальностей жизни, которые слишком задевали его за душу.

— Но это не значит, что жертва не жила половой жизнью, — добавила миссис ван Дун. — Совсем, совсем не значит.

— Не значит? — переспросил Стюарт.

— Я бы сказала, что молодая леди была далеко не девочка, старший инспектор. Вы говорите, ей было пятнадцать? Некоторые молодые люди в наше время весьма неразборчивы в связях…

— Но ведь боязнь заразиться СПИДом должна была бы сдерживать их, как вы полагаете?

— Данный экземпляр это совсем не волновало.

Патологоанатом была одета в зеленую майку с короткими рукавами и в мешковатые зеленые штаны. На груди у нее болталась готовая к использованию защитная маска. Даже с сильно забранными назад волосами и без грамма краски, в резком свете бестеневых ламп, эта женщина выглядела потрясающе красивой. Наверное, это зависит от структуры лицевых костей, подумал Тэйлби. Да, от этого и от задумчивых серых глаз. Еще будучи молодым детективом, Стюарт тайно мечтал о Джулиане ван Дун, но те времена прошли и его восторги увяли. Он успел жениться, а потом развестись, и после этого все чувства в нем словно умерли.

Тэйлби хотел бы покинуть морг до того, как патологоанатом приступит к вскрытию тела и извлечению внутренних органов; до того, как она начнет использовать стальную пилу, чтобы распилить грудину, и электрический трепанатор, чтобы снять макушку поврежденного черепа девушки. Он уже убедил себя в том, что этот кровавый процесс мало что добавит к тому, что им уже известно, разве что информацию о том, что Лаура Вернон была абсолютно здорова в момент смерти.

— А кровоподтек на ее ноге? — вспомнил он внезапно.

— Этот? — показала на синяк Джулианна. — Да, это интересно. Хотя такое, на мой взгляд, встречается при убийствах, связанных с сексуальным насилием. Наверное, стоит задать себе вопрос, почему это единственный знак возможного насилия. Что, насильника что-то остановило? Очень интересно…

— Значит, это не кровоподтек от удара? Ее что, схватили за ногу? Но тогда на ноге должны быть по крайней мере два следа…

— Нет-нет-нет, — возразила ван Дун. — Вы не так меня поняли. Если вы присмотритесь, то заметите, что опухшая кожа повреждена в нескольких местах. А пальцы такой след оставить не могли. Мне кажется, что это следы от зубов, старший инспектор.

В глазах Тэйлби появился интерес.

— Значит, ее кто-то укусил, — сказал он. — Сначала размозжил ей череп, а потом укусил за бедро.

— Возможно, — согласилась женщина. — Вам это интересно?

Детектив еще раз, уже внимательно, посмотрел на след. Для него это был простой кровоподтек.

— А вы уверены? — уточнил он на всякий случай.

— Ну, не совсем. Хотелось бы получить консультацию эксперта-одонтолога[61]. Я уже связалась с кафедрой стоматологии в Шеффилде. Мы можем отправить им фото и слепок зубов подозреваемого для сравнения. Правда, сначала вам надо найти этого подозреваемого.

— Странное место для укуса…

— Да. В таких случаях кусают чаще за грудь, а не за бедро. Кстати, не так давно мне попалась работа одного одонтолога. Она была полностью посвящена тому, как различаются укусы в зависимости от размера и формы груди, от степени ее отвисания и возраста жертвы.

— Как, черт возьми, он смог это сделать?! — Теперь Тэйлби был явно заинтригован.

— Сделал искусственную челюсть, а потом нашел двадцать добровольцев — правда, бог его знает где.

— Наверное, среди студенток, — с недовольством предположил Стюарт.