Чёрный пёс

Оставшись с Холмсом один на один, Фрай как бы заново взглянула на него. Молодой человек не стал отводить глаз, но ей показалось, что за несколько последних минут с него спал какой-то покров, и последние обрывки взятой на себя роли исчезли в тот момент, когда инспектор вышел из комнаты. Но Диана не могла объяснить словами, что именно изменилось. Она была уверена, что во время допроса юноша не врал. И все-таки… Сколько ему лет? Семнадцать?

— Ты уже в шестом классе общинной школы, Симеон? — спросила она.

Холмс поднял брови. Он ничего не сказал, но со значением посмотрел на остановленный магнитофон на столе.

— Да я просто спрашиваю, — ответила Диана.

Парень медленно оскалился этой своей отвратительной, самодовольной улыбочкой, но продолжил молчать.

— Я просто подумала, — продолжила Фрай, — что мозгов у тебя наверняка побольше, чем у твоих дружков.

— Это точно, — не стал спорить молодой человек.

— Могу поспорить, что и учишься ты хорошо, когда решаешь, что надо поучиться. Ты в каких предметах спец? Подожди, сама догадаюсь: механика? Или нет, наверное, обслуживание автомобилей?

— Вообще-то химия и биология, — фыркнул Холмс. — На будущий год хочу сдавать по ним экзамены на уровне А[86].

Заинтригованная, девушка поняла, что смотрит на нового Симеона, который и говорил-то теперь совсем по-другому.

— Ну, разборке мотоцикла это не очень поможет, правда? — заметила она.

На лице юноши вновь появилось настороженное выражение. Прямо на глазах Дианы он с презрительным фырканьем вновь возвращался к своей предыдущей роли.

— Наверное, ты собираешься в университет, — предположила она и замерла, с удовлетворением заметив, что шея и щеки парня начали розоветь. Она нашла у него болевую точку. Что-то, о чем он не мог и не хотел говорить со своими приятелями-байкерами.

— С хорошими оценками по химии и биологии ты бы мог заняться… Чем — медициной? — продолжила девушка.

Открытый рот Холмса непроизвольно задвигался. Глубоко в глазах у него появилась боль и страдание, как будто Фрай подобралась слишком близко к самой уязвимой части его существа. Она заторопилась, чтобы закрепить свое преимущество:

— Угадала? Ты хочешь стать врачом, правильно?

Но атмосфера в комнате была разрушена появлением Хитченса, который открыл дверь как раз в тот момент, когда его подчиненная заканчивала последнюю фразу. Лицо инспектора скривилось, когда он представил себе, как приходит на прием к врачу, а там его встречает этот молодчик. Он кивнул Фрай, чтобы она вышла из комнаты, оставив начавшего улыбаться Холмса в гуще его специфического аромата.

— Его можно возвратить Моргану, — сказал Хитченс. — Они нашли туристов. Так что мы отправляемся в Западный Йоркшир, Диана.

* * *

Бен Купер никогда раньше не видел Дэниела Вернона. На первый взгляд этот юноша не произвел на него никакого впечатления, но Купер знал, что не стоит судить о нынешних молодых людях слишком быстро. Неправильно осуждать человека только потому, что он одевается не так, как ты, или ведет себя не так, как тебе хотелось бы. Дэниел Вернон был студентом, и это означало, что он участвует в ночных тусовках, курит травку[87] и принимает экстази[88]. Возможно, каждую ночь в его постели оказывается новая девушка. Он может без зазрения совести воровать дорожные знаки, пивные кружки и пепельницы из баров. Но через несколько лет этот парень превратится в добропорядочного члена общества, который будет находиться под защитой полиции.

Дэниел выглядел так, будто в Студенческом союзе пили слишком много дешевого пива. Он был одет в жеваную футболку с названием университета, которая воняла потом. Купер провел его в комнату для допросов, где их уже ждал старший инспектор Тэйлби, и молодой человек заговорил еще до того, как они задали ему первый вопрос. Было видно, что ему необходимо выговориться, и они почти сразу же поняли, что его мучает.

— Меня совершенно потрясло то, — сказал через несколько минут Стюарт, — что вы появились здесь с таким желанием и сейчас рассказываете мне такие вещи о ваших родителях.

— Вы правы, — ответил Вернон. — Я мог бы забить на то, что они делают наедине друг с другом или со своими пошлыми приятелями. Но они оказались слишком слепы, чтобы заметить, как это все влияет на Лауру. И она начала считать, что во всем этом нет ничего такого. И решила попробовать сама. Она впервые попробовала секс в возрасте тринадцати лет. Сама мне об этом рассказала, хотя и не захотела прислушиваться к моим советам. Ма так ничего и не заподозрила, даже сейчас. А отец… — Юноша пожал плечами. — Кто знает…

— Но вы пытались ее как-то образумить? Так ведь, Дэниел? — спросил Пол.

— Пытался, но это оказалось бесполезной тратой времени.

— Знаете, мы нашли ваши письма…

— Знаю. Вы забрали то, которое я написал ей после того, как она рассказала мне о Симеоне Холмсе.

— Да, — повторил Тэйлби, — о Холмсе. Вы его знаете?