Чистая любовь

– Женщина, ты слишком умна для твоего же блага.

– Говоришь, как твой отец, – усмехнулась мама и выдавила на тесто, которое проткнула зубочисткой, немного карамели. – А теперь поделись с мамой.

Я облизал одну сторону венчика, надеясь, что за время, которое мне потребуется, чтобы съесть тесто и слизать с губ излишки шоколада, смогу подобрать подходящие слова.

– Есть одна девушка, – решил я начать с главного, и мама сразу же расплылась в улыбке.

– Ага, – сказал она, не отрывая взгляда от зубочистки, которой водила по тесту, создавая завитки шоколада и карамели. – Как и всегда.

– Она… – я замолчал, снова облизал венчик и попытался правильно передать мысль. – Мам, она не похожа ни на одну знакомую мне женщину. У нее на все свое мнение, она не слушает городские сплетни и не повторяет за остальными. А еще она изобретательная, талантливая и умная… – я улыбнулся. – И забавная. Она легка на подъем и не позволяет себя унижать, и уж мне тем более. Не знаю, наверное, общение с ней просто… бодрит, если ты меня понимаешь.

– Понимаю, – кивнув с той же улыбкой, произнесла мама. – Знаешь, ты очень похож на отца, тебя тоже никогда не привлекало что-то обычное. Даже в детстве ты всегда тяготел к чему-то выдающемуся. Не хотел те же игрушки и видеоигры, о которых мечтали твои братья. Ты хотел книги, лего, пазлы, которые ставили перед тобой непростую задачу, – хихикнула мама. – Я бы, наверное, охнула от удивления, если бы ты влюбился в непримечательную девушку.

– Мам, – нахмурившись, сказал я, – даже не шути на эту тему.

Она отмахнулась от меня.

– Ой, да брось! Ты прекрасно меня понял, – она проверила запеканку в духовке, но решила, что та еще не готова. Мама снова закрыла дверцу, прислонилась бедром к плите и скрестила на груди руки. – А вы с этой девушкой встречаетесь или просто… как вы там, молодежь, сейчас это называете? Спите вместе?

Мама заключила последнюю часть в кавычки, и я расхохотался, качая головой.

– Мы не спим, – соврал я, потому что, по сути, нельзя было найти более подходящие слова, чтобы описать то, что произошло между нами прошлой ночью. И все же мне казалось, что есть что-то еще… хотя мы еще не давали нашим отношениям названия и даже не обсуждали случившееся. – Но мы и не встречаемся.

– Так что же между вами тогда?

Я вздохнул.

– Думаю, в том-то и проблема, – я доел тесто с венчика, положил его в раковину и снова повернулся к маме, опершись о столешницу. – Думаю, сейчас мы друзья.

– Но ты хочешь большего.

Мне стало не по себе, потому что я впервые признавался в этом – и не только другим, но и себе.

Я кивнул.

Мама улыбнулась, призадумавшись, а потом продолжила:

– Тогда, думаю, тебе пора поговорить с этой девушкой. Знаешь, мы с твоим отцом всегда утверждали, что отношения у нас были такими гладкими, потому что сперва мы стали друзьями, а потом – любовниками. Мы все рассказывали друг другу, даже когда об этом было неудобно говорить вслух. Всегда были рядом, чтобы выслушать, понять, – мама пожала плечами. – Может, если ты честно признаешься этой девушке в своих чувствах, это станет своего рода проверкой. Вы поймете, складывается ли между вами коммуникация, сможешь ли ты подойти к ней и сделать так, чтобы ей с тобой было бы так же уютно, как и тебе с ней.

Я кивнул, не отрывая взгляда от старого ламината.

– Папа дал бы такой же совет, – задумчиво произнес я. – Он всегда говорил нам не стесняться своих чувств, что это сделает нас менее мужественными.

От моих слов глаза мамы заблестели, но она улыбнулась и покачала головой.

– Он был лучшим мужчиной, – прошептала она. – Лучшим отцом.

Я кивнул, в горле у меня снова встал комок, а на кухне воцарилась тишина.

– Итак, – сказала мама, смахнув с щеки слезу, и выдавила улыбку. – Я знакома с этой девушкой?

Я нахмурился.

– Вообще-то да… и отчасти поэтому я не говорил с ней о своих чувствах.

– Что? – покачала головой мама, от непонимания переменившись в лице. – С чего бы мое знакомство с ней вдруг стало проблемой?

Я не ответил, просто хмуро смотрел на нее, вцепившись в стойку за спиной. Мама снова покачала головой в ожидании ответа, а потом солнце застлали тучи, на ее лице отразилось понимание, медленно стирая недоумение, и мама открыла рот.

В этот миг время остановилось. Секунды показались мне часами, когда мама моргнула, снова закрыла рот и повернулась ко мне спиной.

Она взяла оставленный мной нож и, качая головой, принялась нарезать помидоры с большей силой, чем это требовалось.

– Нет.

– Мам, выслушай меня.

– Нет! – она резко развернулась с раскрасневшимися щеками и снова посмотрела на меня круглыми глазами. Нож дрожал в ее руке. – Уверена, Мэллори Скутер – хорошая девушка, Логан, но дело не только в этом. Проблема в ее семье, сынок. Ты не представляешь, на что они способны.

– Мам, перестань…

– Больше ни слова не хочу об этом слышать, – сказала она и решительно повернулась к разделочной доске.