Чистилище. Книга 1. Вирус

Он вдруг вспомнил другую забавную историю и засмеялся. Как будто не он сам, а кто-то другой – опытный археолог со стажем – проводил раскопки в заброшенном городе его памяти и скрупулезно счищал щеточкой налет пепла с обрывистых воспоминаний. Перед глазами всплыл «Скаймолл» – щеголеватая страна помпезных бутиков, зажатая со всех сторон стоячей днепровской водой с запашком цветения и блудливыми зелеными дебрями. Перемещаясь по большому городу, они часто вычерчивали такую точку на карте экспромтом, и главными критериями всегда оставалось наличие укромных мест и конспиративность. Но тогда не успели они с улыбками членов тайного масонского клуба усесться в кофейне, как телефон Вероники разродился нежной композицией «Лунной сонаты» – звонил ее муж. Как всегда в таких случаях, он отворачивался, чтобы не видеть ее наигранного выражения лица и чтобы она не видела его перекошенной физиономии. Нет, он не имел ничего против Бетховена да и против ее мужа – тоже, но «Лунную сонату» с некоторых пор люто ненавидел. Тот взыскательный владелец Вероники попросту его обкрадывал, отбирая минуты из предназначавшегося ему часа с небольшим хвостиком.

– Да, любимый. – Она бормотала с преувеличенной радостью и совсем другим голосом, которого Лантаров не знал. Сам он в это время разглядывал двух подружек через три столика от них. – Я в «Скаймолле», так, заскочила по дороге в офис. Договорилась тут с Альбиной увидеться, разговор по работе.

«Изворотливая сучка, и все логично, не нужно выдумывать фантастическую историю. Если провести воображаемую линию от ее дома на левом берегу до офиса на Нивках – никакого нарушения логики нет. Тем более, что с Альбиной она встречалась вчера», – думал он о Веронике со смешанным чувством восхищения и негодования. Во рту у него появился неприятный уксусный привкус.

Супруги говорили умопомрачительно долго, обсуждая всякие глупости, от учебы ребенка в школе до покупки какого-то дурацкого автомобильного холодильника. Он не вслушивался и не понимал смысла разговора, но каждое слово Вероники било его по голове, точно кто-то стоял над ним и добросовестно отбивал барабанную дробь у него на макушке. Лантаров мысленно послал этому обманутому господину на другом конце города большой, наперченный кукиш. «Ублюдок, не пора ли заканчивать?!» – спрашивал он своего говорливого конкурента со злобной миной. Тот, видно, услышал негодование любовника, потому что напоследок послал ему ядовитый привет.

– Пару рубашек? Ну, как ты носишь? Ну, конечно, сейчас куплю. – Лантаров наконец повернулся к своей собеседнице – она выглядела озадаченной. – Да-да, давай, целую. До вечера.

Вероника отложила телефон, и ее губы беззвучно воспроизвели и выпустили тугим немым пузырьком грубое бранное словечко.

– Что-то серьезное?

– Да не то чтобы… Надо сейчас рубашки мужу купить.

– Ого! Непременно здесь?

Лантаров недоумевал, почему именно тут, тратя драгоценное время.

– В том-то и дело. Должны быть чеки отсюда.

– Чеки? – У Лантарова свело челюсти. – А чеки при чем?

Женщина посмотрела на него, как учительница на бестолкового ученика, которому объяснять теорему бесполезно – пустая трата времени.

– Вот что, – произнесла она решительно, – посиди тут, выпей кофе. Я очень быстро.

Только когда она, прихватив свою сумочку, поспешно удалилась, в голове наступило долгожданное прояснение. «Ну, блин, практичная баба, даже чеки мужу хочет подсунуть. Как жена Цезаря – вне подозрений».

– Представляешь, что было бы, если бы я сказала что нахожусь в «Скаймолле», а сама была бы в другом месте? – объясняла Вероника, когда через двадцать минут они наконец добрались до автомобиля.

– Но можно было бы сказать, что чеки ты выбросила или потеряла, – несмело возразил Лантаров, – он что, такой подозрительный, что стал бы проверять чеки?

– Какой же ты глупый! Во-первых, он вовсе не подозрительный. А во-вторых, представь себе, что рубашка не подошла и он хочет проехать со мной в магазин. Да вообще, никогда нельзя подводить к подозрениям.

– Ты – отличный инструктор по адюльтеру. Готовишь меня к женитьбе?

– Да. Ты, знаешь, что у нас осталось не более десяти минут.

С этими словами Вероника прильнула к нему, нежно обвив шею – ее руки в такие мгновения становились мягкими, как кошачьи лапки.

«Ох, – думал Лантаров через несколько минут, пыхтя, как паровая машина, – лучше бы она ничего не говорила об этих злосчастных десяти минутах». Его партнерша уже побывала в блаженной коме, а вот он, чем яростнее двигался, тем больше мысли вороньей стаей кружились вокруг десяти минут. «Кар-кар, десять минут прошло! Кар-кар, пора ехать, а ты, болван, все еще не можешь кончить!» Пот выступил у него на лбу, и капельки стали скатываться, затопляя глаза. «Наваждение, твою мать! Из-за каких-то дерьмовых рубашек! Кар-кар, не кончишь ты никак, потому что ты мудак!»

– Давай попробуем минет… – предложила Вероника, лукаво глядя ему в глаза.

– Умеешь ты прийти на помощь… – заметил он с ухмылкой.