Чистильщики

Юсас вдруг хихикнул – эту чеканную истину можно было бы записать в какой-нибудь умный трактат! А что? Разве он сказанул менее заумно и непонятно, чем в какой-нибудь умной-преумной книжке? Ученые мужи и не такую чушь заворачивают – аж глаза кровью сочатся, когда читаешь! И мозги кипят!

Юсас потрогал свои новообретенные глаза, и снова хихикнул. В последнее время у него постоянно было радостно-приподнятое настроение, такое, какое бывает у любителей наркоты. Но наркоты не было. А хорошее настроение – было! Ведь теперь он с Дегером! Теперь он почти здоров! Сыт, одет, обут! И дальше будет все только лучше! Еще лучше! Намного лучше!

Вот еще бы эту мерзкую тварь извести жестокой смертью, и тогда будет совсем хорошо.

Юсас встал, прихрамывая, пошел к столу с едой, внимательно оглядываясь по сторонам – не видно ли этой зеленой гадины? Не готова ли она принять мученическую смерть? Но тварь, разумная и хитромудрая бестия спряталась, и строила свои козни силя где-то в тени. Вот что бы ей не пожрать продукты на столе, и не усесться переваривать где-нибудь в тихом, спокойном месте? Например – в сортире! Там тебе и попить, там тебе и поесть – на сладкое, так сказать. Но нет! Гадине надо обязательно сесть на нос Юсасу, терзать его лапами, тыкать хоботком, и именно тогда, когда он забудется сладким послеобеденным сном!

Иногда Юсас думал – а может это напоминание о том, что жизнь не такая уж и сладкая штука? Чтобы не расслаблялся и был настороже? Только вот запоздало это предупреждение. Юсас и сам может порассказать – какая она жизнь бывает полосатая. Черная полоса – белая полоса. И черных полос почему-то всегда больше. Почему? Этого Юсас сказать не может. Это только Создатель знает!

Юсас быстро сунул в рот кусок мяса, зажевал, проглотил. Увидел куриное яйцо, хрупнул им по столу, разбивая скорлупу, очистил, посыпал солью и так же быстро его съел. Прикинул, не хочется ли чего-то еще, а потом взял со стола плоский кусочек хлеба, нашел тарелку с вареньем, сунув в него палец, намазал хлеб розовой пахучей липкой массой, и тут же с удовольствием облизал этот самый палец, чувствуя на языке приятную сладость. На языке! На его длинном, сильном, розовом языке!

Ну как же хорошо, как хорошо! Жить хорошо!

Лег на кровать, прихватив кусочек хлеба с вареньем, положил этот кусок на грудь, закрыл глаза. Нужно было привести себя в такое состояние, когда тебе все равно. На все – все равно! На небо, на землю, на проклятую зеленую тварь, вцепляющуюся в твой нос.

Застыл в ожидании, плавая в тумане безвременья. Такое бывает на границе сна, когда ты еще понимаешь, кто такой, и где находишься, но частью создания уже в мире сна. В мире, где все странно, где сбываются мечты и происходят истории, которых никогда не могло быть в реальном мире. Где дети летают как птицы…

Жжжж…

Шлеп! Села! Она села!

Юсас медленно, очень медленно приоткрыл вначале один глаз, затем другой…ага! Сидит, жрет! Главное, не спугнуть! Главное, не думать о том, как он хочет ее…

Ай! Сука! Взлетела! Но только почему-то медленно-медленно! Будто повисла в воздухе! Он видел, как двигаются крылья мухи – прозрачные, отсвечивающие в лучах солнца, пролетающих сквозь приоткрытое окно. Зеленое брюшко сокращалось в такт движениям насекомого, пульсировало, и казалось – сейчас выплюнет из себя струю белых мерзких яичек, из которых потом разовьются тысячи, сотни тысяч таких же хитрых и подлых тварей!

Рука Юсаса протянулась вперед и буквально вынула муху из пространства – аккуратно, без натуги и особого труда. Вот сейчас она висела в воздухе – а теперь уже между пальцами мстителя – жирная, наглая, полная яиц и надежд на порчу жизни всем человекам, до которых сможет дотянуться!

И тут мир снова стал прежним. Быстрым, ярким, громким! Звуки, которые вдруг стали низкими на пределе слышимости – стали прежними, звонкими. Даже свет, который потускнел - будто в сумерках вечера – вспыхнул прежним солнечным огнем, жарким и пекучим, каким и положено быть солнечному свету.

И только супостатка, зажатая между пальцами Юсаса, осталась прежней – мерзкой поганкой, мучившей его весь этот день. Зеленой, сочной – только надави, и брызнет из нее гной вперемешку с кишками! Пачкая, заражая и пальцы, и всего, чего коснется содержимое ее брюха!

Но Юсас не стал ее давить. Он аккуратно оторвал поганке крылья, и то что осталось – выбросил из зарешеченного маленького окна. Пущай теперь поползает, попробует – каково это, жить безногому инвалиду! А заслужила! Не надо было мучить, нападать исподтишка, портить ему, Юсасу жизнь! Она и так у него не шибко сладкая! Пока что…

Гордый совершенным злодеянием, Юсас бросился на кровать и заложил руки за голову. Спать уже расхотелось. А вот думать – нет! И думать Юсас умел. Глупым он не был никогда. А теперь – тем более.

Итак, что он имеет? Почти здоровое тело. А еще – внезапно обретенные способности наподобие тех, что есть у Дегера. Скорость! Невероятная скорость движений!

Интересно, а ведь теперь он скорее всего смог бы выступать в Арене!