Чистка. Часть вторая

Прежде всего я должен сказать, что неправильно Горст заявляет, что нет никакой оценки партии, данной углановщине. Углановщина вошла в историю партии, как антипартийное явление, как враждебное нам течение и что для нас теперь характерно, так это то, что Угланов(ЮЗ) был тесно связан с Бухариным и, конечно, не случайно было выступление товарища Сталина на собрании в ИКП. Надо было ему специально выступить самому, чтобы раскрыть все корешки начавшейся открытой борьбы правого уклона против линии партии. Угланов был прямым агентом Бухарина и Рыкова, начиная с 1929 года, когда обсуждалось на пленуме решение о предупреждении Рыкову и Бухарину. Вы все помните, что нам приходилось прорабатывать это решение и отсюда углановщина в Московской партийной организации. В это время я был в Москве и мне приходилось делать неоднократные доклады по этому вопросу. Таким образом, говорить, что никакой оценки ЦК углановщине не было – это неверно… Он (Горст) должен был прямо сказать, что примкнув к этому антипартийному течению и совершил ошибку.

Вопросы связанные с очищением Прокуратуры от классово – чуждых элементов. Что вы сделали в этом отношении? Почти ничего. Я вынужден был на бюро обкома заметить Горсту о том, что он нарушает элементарные правила взаимоотношений между Дагобкомом и Прокуратурой… Связи между Дагкомом партии и Прокуратурой по существу не было. Вообще тов. Горст был оторван от Дагобкома и я считаю необходимым в присутствии представителей Прокуратуры Союза и Наркомюста РСФСР сказать, что Дагобком старался приблизить Горста к партийной жизни, Горком использовал Горста по разным вопросам, но потом вынужден был отказаться от его услуг, так как он в своем выступлении допустил серьезную ошибку. Таким образом, я считаю, что Горст, после получения серьезного предупреждения от Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) не сделал для себя соответствующих выводов, наоборот он, по-моему, начал разлагаться, хотя сам он категорически протестует против этого…

Я должен сказать, что я не имел крепкого мнения по поводу партийности Горста – нужно ли его исключить, или же строго предупредить и оставить в партии. Но то, что привел представитель Прокуратуры Союза меня буквально огорошило. Я не знал, что Горст дошел до такого состояния. Здесь я должен заявить. Горст неправильно информировал тов. Кофтерова, а с другой стороны обманывал нас. Здесь на бюро он не искренен.»80