Чисто британское убийство

По мнению Джудит Фландерс, история о докторе Джекиле и мистере Хайде оказывала мощное воздействие на тех, кто искал ответ на вопрос, кто же такой Джек-потрошитель. Его не считали местным, обитателем Уайтчепела, не считали его и бедняком. Предполагалось, что он — перекати-поле, не умеющий найти себя в чем-то постоянном — днем вращается в высшем обществе, ночью охотится в темных и грязных закоулках Уайтчепела. В число подозреваемых пытались включить художника Уолтера Сикерта, Льюиса Кэрролла и старшего сына Эдуарда VII, герцога Кларенского, — и это лишний раз доказывало бытовавшее мнение, что под респектабельной внешностью может скрываться монстр.

Переплетение реальности с вымыслом становится еще неразрывнее с появлением на лондонских улицах нового персонажа, также связанного тесными узами с Джеком-потрошителем, — блестящего детектива Шерлока Холмса. Впервые публика знакомится с ним в 1887 году, листая страницы Christmas album. Та же повесть, «Этюд в багровых тонах», уже в виде отдельной книги выходит в 1888 году, том самом году, когда Джек-потрошитель буквально терроризировал нацию.

К дебюту Холмса преступления Джека-потрошителя еще не подоспели, но с развитием образа Холмса в многочисленных последующих рассказах он становится едва ли не перевернутым, зеркальным отражением Джека-потрошителя: если Джек неуправляем, немотивирован, темен и таинственен как ночь, Шерлок рационален, обнадеживает блеском ума и способностью пролить свет в самые темные и таинственные из закоулков. Там, где полиция терпит фиаско — и в раскрытии реальных убийств в Уайтчепеле, и в случаях, вымышленных сэром Артуром Конан Дойлом, — Холмс всегда добивается успеха. Но под влиянием странного смещения двух образов — Джека и Холмса — один из немногих, кому довелось видеть серийного убийцу, утверждал, что на нем была охотничья шляпа Шерлока Холмса.

Уместно и естественно, что именно к Шерлоку обращаются с самыми трудными и неразрешимыми своими проблемами успешные бизнесмены, правительственные чиновники и особы королевской крови со всей Европы. Хотя по большей части клиенты его отнюдь не сильные мира сего, а люди самые обычные. В их числе викарии, машинистки, инженеры, домохозяйки, гувернантки… те, кому приходится вечерами возвращаться домой по темным улицам, — словом, такие же люди, как и те, кто читал рассказы самого сэра Артура Конан Дойла в журналах и уверовал, что поймать Джека-потрошителя все-таки можно.

В Шерлоке Холмсе, как в мире, который он воплощает, есть нечто прочное, надежное. В то же время, и это сходится с распространенным представлением о Потрошителе, Холмс — чудак, человек странный, живущий наособицу, как бы вне того, что зовется нормальным обществом. Он ни с кем не связан тесными семейными узами, он подвержен приступам глубокой депрессии и периодически лечит скуку и апатию наркотиками; а беззаветная преданность идее справедливости, как ее толкует он сам, иной раз заставляет его поступать опрометчиво и ставит в положение невыгодное и даже опасное.

Истории о нем всегда восхитительно интересны, хотя порою и расстраивают. Холмс постоянно в центре повествования, он геройски преследует преступников — то гонится за ними в двуколке, то настигает на лодке в лондонском Пуле. И он же завсегдатай опиумных притонов, и при первом нашем с ним знакомстве, в «Этюде в багровых тонах», позволяет себе выходки вполне в духе Потрошителя — колотит палкой трупы.

И все это, конечно же, часть его работы, как и последнее из новшеств Викторианской эпохи — судебно-медицинская экспертиза.

17

ПРИКЛЮЧЕНИЕ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОГО ЭКСПЕРТА

Осматривая на труп, медик должен заметить все.

Альфред Суэйн Тейлор. Учебник судебной экспертизы (1844)

Что видел человек, входя в викторианский морг?

Больничное помещение с окнами, вероятнее всего, во двор, с тем чтобы посторонние не заглядывали внутрь. Стекла замазаны мылом либо салом, но работать лучше при дневном свете. В центре — каменный стол без ободков и стоков, поэтому жидкость со стола стекает прямо в опилки на полу.

Иногда над камином предусмотрена тайная каморка, куда, чтобы избежать расследования, крюками и веревками на блоке подтягивают и прячут сомнительным образом полученный труп. Мысль о том, что студентам-медикам приходится оттачивать свое профессиональное мастерство, вскрывая трупы, глубоко беспокоила общество и ранее столетиями осуждалась церковью.

С XVII века доктора практиковались на трупах заключенных, а когда запас их иссякал, прибегали к услугам темных личностей, похищавших трупы из свежих могил и продававших их в медицинские учебные заведения. (Выкрасть труп тогда не считалось нарушением закона, но похитители могли попасть под суд за кражу одежды покойника.)