Чисто Питерская Хтонь

Секретарша поспешно ретируется и Лере остается только мучительно ждать. Она садится и ложится обратно, потом снова садится, и таки наливает чай в фарфоровую с синим ажурным узором чашку. Аромат жасмина разносится по всему кабинету, и Лера с удовольствием отпивает. Проверяет новости, пишет бабушке, что сегодня будет поздно, прикидывает: ну сколько может продолжаться отчет? Минут двадцать? Но дело серьезное, вроде.

То, что выволочку Косте устроили знатную, становится понятно сразу, как открывается дверь. Нет, еще до этого по обеспокоенному голосу секретарши. Она задает какой-то вопрос, он не отвечает, резко дергает ручку и запирает дверь тут же, пока помощница не сунула нос в кабинет. Что все плохо понятно по сжатым до скрежета зубам, по побелевшим от напряжения костяшкам пальцев, по тому, как Костя пытается вдыхать глубоко, а выдыхать медленно. Лера знает это его состояние. Знает, что не расскажет, если не спросить. И знает, что будет, если спросить.

– Ну что? Как? – осторожно, будто из-за угла подглядывает.

– Никак, огреб по самые гланды, – Костя не садится, как будто не может, как будто все тело напряжено настолько, что если попытаться согнуть колени и опуститься на диван, то кости скорее треснут.

– Бывает, – Лера честно пытается сказать это как можно более сочувствующе, но Костя все равно взрывается:

– Но не у тебя, правда, Лерочка? Всегда с тобой все носились, за каждый пук хвалили и сюсюкались. И давай честно, сейчас ничего не изменилось. Лерочка такая самоотверженная! Лерочка вернулась из Европы только ради бабушки… Ты думаешь им есть дело, что ты там пустое место в этой своей Франции? Нет, егерям до этого дела нет. А я отвечаю за защиту города, меня уже второй месяц и в хвост, и в гриву за всю эту чертовщину. Но нет, давайте спросим, что Лерочка думает…

Стук в дверь. Нет сомнения, помощница слышала каждое слово, да Костя и не пытается быть тихим. Лера, закусив губу сдерживает злые слезы обиды. Ловить понимающий взгляд секретарши для Леры как-то слишком. Она снова делает над собой усилие и осторожно ставит чашку на стол, не разбив, не швырнув ее в голову старого друга. Подобных усилий слишком много за этот день, но одним больше, одним меньше, уже в целом без разницы. Лера кивает Косте, мол «окей, услышала» и прикрывает глаза в попытке успокоиться.

– Константин Евгеньевич, вам просили передать, что патруль нашел еще одно чучело, – она совершенно жалко, как думает Лера, семенит на каблуках поближе к Косте и дрожащей рукой протягивает ему бумажку, на которой аккуратным почерком выведен адрес. – Просят поторопиться. Оно детей на детской площадке держит и не выпускает.

Лера моментально подскакивает:

– Защитничек, – фыркает и, забрав записку, выходит из кабинета. Плечом о плечо бьется с секретаршей. Костя чертыхнувшись, хватает куртку и бежит за ней.

***

Их порталы одновременно открываются рядом с детской площадкой. Портал Кости – четкость линий, простой и функциональный. «Казенный», – мелькает мысль, и Лера прикидывает, что она со своим собранным собственноручно из питерских грозовых туч и молний действительно может сойти за чухонскую дикарку. И понимает – вообще-то, ей нравится. Нравится, как эффектно выглядит портал, как он мягко с тихим удаляющимся громом схлопывается и остается на притоптанном снегу аккуратным рисунком с тучкой и молнией. Лере нравится, как тяжело Косте закрыть рот, открытый в удивлении.

– Ты ж наверняка уже не помнишь, как и что делать? – она убирает значок в сумку.

– Если массовое производство выдает такое же качество, то навык становится бесполезным. Зачем тратить время? – они делают вид, что ничего не произошло. Оба. Осознанно. Как настоящие взрослые.

– Что будете делать с чучелами? – как ни в чем не бывало интересуется Лера.

– Пока не знаю. Они не горят, так что…

Лера внимательно смотрит на огромную, трехметровую фигуру бабки, похожей накрывали заварочный чайник в детстве. Только эта в несколько раз больше и пытается дотянуться до парочки ребят, забившихся в угол домика, пока к ней со спины подбираются егеря, вооруженные веревками.

– Надо решать и побыстрее, – Лера хмурится, когда слышит грудной стон чучела. Веревка, брошенная егерями, затягивается петлей на горле бумажной бабы. Вторая летит следом и делает то же самое. Не договорившись, они тянут в разные стороны и тут же матерятся.

Костя тяжело вздыхает и больше не в силах смотреть на эту картину, поворачивается боком к площадке и закуривает. На Леру не смотрит. «Все-таки чувствует вину за то, что наорал?» Раньше, в Академии с их ссорами явно было проще. Затянувшись, Костя выдыхает дым.

– Их пока вывозят за город, – он слегка морщится, когда снова слышит совершенно душераздирающий крик. Чучелу не больно, по крайней мере не должно быть, – чего же оно так кричит, – не выдерживает и выдает себя.

– Заповедник «Ваша кошмарная Масленица» ждет всех желающих обосраться от страха… – качает головой Лера. Чем больше времени проходит, тем меньше она понимает. Остается только иронизировать, шутить и раскидывать сарказм во все стороны.