Чисто убийственный бриллиант

Вблизи берега ветер расчертил лед снежными кругами, но чуть дальше он был гладким. Стояла звенящая тишина, только ее дыхание поднималось над головой туманными облачками. Осознав невозможность сломать лед самостоятельно, она решила разбудить Спящего, пусть даже это сулило ей почти неминуемую гибель. Но как заставить это существо подняться после нескольких столетий сна? Может, произнести заклинание теплых вод и полных рыбы соленых южных морей, чтобы растопить замерзшие небеса подводного мира, в котором обитал Спящий? Или пропеть колыбельную горных рек, чтобы она подняла одинокого зверя быстрой волной и заставила всплыть? Попытаться разбудить его сказкой о макрелевой горе и селедочном холме, стоящих на лососевой реке? Но не будет ли жестоким будить того, кто спит, чтобы исцелить свое разбитое сердце, кто наполнил слезами этот залив и смежил веки, считая, что в этом мире его некому любить; его, Спящего, чьи сородичи давно уже стали прахом… Шепча слова, которые должны были разбудить его, Флора знала, что с первыми проблесками сознания к нему придет память о том, что он последний в этом мире и его удел — одиночество… Она чуть было не отказалась от своего решения, но у нее под ногами, поднимаясь из неизмеримой глубины, уже звучал слабый стон, словно скулил кролик, запутавшийся в силках. Скользя по льду, Флора кинулась бежать, но замерзшие ноги плохо слушались ее, и она то и дело скользила и падала на пути к далекому берегу. Позади нее стон уже превратился в горестный плач, который больно ранил слух. Звук все усиливался, пока с оглушительным треском по льду не побежали черные зигзаги. А голос существа, корчившегося от смертельной боли, все нарастал, заполняя пространство. Лед вдруг лопнул по трещинам, и Флоре пришлось перепрыгивать с льдины на льдину, чтобы добраться до твердой земли.

Только раз она бросила взгляд назад и краем глаза увидела чудовищный силуэт, огромную разверстую пасть, из которой извергалась ярость на весь мир и на ту, что прервала столетия бездумного забытья лишь для того, чтобы спасти горстку голодных озерных жителей.

«Горстка озерных жителей… — подумала миссис Маклахлан, поднося ко рту ложку с кашей, — чье представление о благодарности своей спасительнице свелось к попытке сжечь ее на костре за колдовство…»

— ГОРЯЧО, ГОРЯЧО, ЖЖЖЕТСЯ! — взвыла Дэмп, запуская свою ложку с кашей через весь стол. Что касается Нестора, то он разинул рот и взвыл из-за того, что в его миске ничто не жжжглось. Резко вернувшись в настоящее, миссис Маклахлан поймала себя на мысли, что молча благодарит судьбу за то, что та забросила ее в Стрега-Шлосс, где обвинение в колдовстве равносильно искреннему комплименту.

ТАЙМ-АУТ