Чистое небо (СИ)

Обоих отвели в первый попавшийся дом, усадили поближе к огню, налили теплого питья. Хеки осушил свою кружку большими жадными глотками, уставился в пространство пустым взглядом и не отзывался, когда с ним заговаривали, поэтому его оставили в покое и столпились вокруг Маркаса. Тот наоборот, не пил, только сжимал кружку обеими руками, как будто хотел согреться, и беспокойно стрелял глазами по сторонам.

— Кто ж знал, что оно так вот обернется, — говорил он мягким, каким-то испуганным голосом. — Нам сначала вообще сказали, что ничего делать не придется, что баронские дружины сами справятся, а мы, ополчение, так, на подхвате будем. Потом, как на побережье пришли, говорят — гоблины в монастыре засели, так вы только ворота вышибите, а там уж дружинники все остальное сделают. А чем ты ворота вышибать будешь, лбом? Я слыхал, мы должны были у Серых холмов еще какого-то барона ждать, он вроде с собой таран вез, или камнеметы, стену проломить. Не дождались, приказали выступать без него. А все равно потеряли день, пока искали, где у них там хоть какой завалящий лесок растет, чтобы деревьев нарубить, а стволы вроде как вместо таранов использовать. Первыми к воротам погнали каких-то мужиков, вроде из местных. Те долбанули раз, другой, а потом из монастыря, сверху откуда-то, как прилетит камень, с меня где-то размером! Ствол в щепки, троих этим камнем пришибло насмерть, еще двоим руки-ноги переломало… — Маркаса передернуло. — Все орут, кровища льется… А потом нашим ребятам говорят, мол, вперед, выносите ворота. Его милость барон говорит, не бойтесь, мол, вас лучники прикроют, не дадут им высунуться. У меня поджилки затряслись, а что делать? Стали мы дурой этой в ворота колотить, и вроде даже как действительно лучники им прицел сбивали, потому что еще несколько камней прилетели, да все мимо. А потом…

Он трясущимися руками поднес кружку с дымящимся питьем ко рту, но так и не сделал ни одного глотка.

— Ворота сами распахнулись, и эти твари как ломанутся! Один, самый здоровый, впереди, с боков его двое прикрывают, за ними еще четверо… Мы струсили, врать не стану, а кто бы не струсил? Эти орут, с клыков пена летит, секирами и дубинами этими своими машут! Мы врассыпную, кто успел, а кто нет, вроде Никэла и Джокки, там у ворот и полегли. Джокки в спину уже дубиной досталось, его в воздух подняло, шагов на пять вперед бросило, он и не встал больше. Сэр Уилмот сам к нам на помощь бросился, за ним баронские дружинники, так гады эти успели назад за ворота убраться. И так вот до вечера вроде как в игру дурацкую с гоблинами играли — наши пытаются ворота вышибить, они вылазку делают, дружинники кидаются в бой, а они огрызаются, огрызаются — и назад.

Наутро слух прошел, мол, ждем этого, с камнеметом, должен к полудню подойти. А гоблины тут как раз переговорщиков выслали. О чем они там разговаривали, не знаю, только наши довольные ходили, шептались, что вот, мозги гоблинам морочим, время тянем, а потом подвезут камнемет и как жахнем по ним! — он невесело усмехнулся. — Только не поверите, а не мы одни такие умные оказались. Подвезли эту дуру, гоблины ее увидели и сразу все наши требования вроде приняли. Дайте времени, говорят, до вечера всего, чтобы собраться и богам нашим помолиться, а потом все к вам безоружными выйдем и в плен сдадимся. Бароны и согласились, даже камнемет собирать не стали. А потом, день уже к вечеру клонился, кто-то как заорет — смотрите мол, в море! Мы глядим, а там змеи их на горизонте, с десяток, не меньше…

— Разгромили нас, — вдруг подал голос Хеки. Говорил спокойно, тихо, все еще смотря в пространство пустыми глазами. — Никто не успел даже сообразить, что происходит. Наши бросились строить дружины, собирать эту штуку, а тут эти из монастыря снова стали швырять камни. Камни… глыбы целые. Из стен они их выламывали, что ли. Сам видел, дружина в квадрат построилась, пики выставила, а по ней как прилетит… А потом еще сотни три высадились на берег, и все. Наших все равно больше было, только какая разница, если гоблинской секире все равно, что рубахи наши, что стеганки дружинников, что рыцарские кольчуги. А у этих гадов у самих шкура такая толстая, что никакой брони не нужно.

Он прерывисто вздохнул.

— Под конец гоблины, что засели в монастыре, снова ломанулись наружу, на этот раз всей толпой, и очутились мы между наковальней и молотом. Все стали разбегаться. Сначала побежало ополчение, потом баронские солдаты. Те старались хоть как-то сопротивляться, только это им мало помогло. Сэр Уилмот пытался на гоблинов, что за нами гнались, кинутся, чтобы, значит, мы уйти успели, его дубиной с коня сшибли. Рори вон тоже… полез его щитом закрывать, так его вместе с этим щитом надвое и разрубили…

Кружка выпала из рук Маркаса и разбилась, а он сам беззвучно зарыдал, раскачиваясь и вцепившись себе в волосы.

Гоблины