Читай знаки

Ава бросилась бежать прочь, смущенные свидетели сцены расползлись кто куда. Вытаращив глаза Антония прыснула ругательством и приказным кивком указала Николе на дверь. Лиам и Дмитрий остались одни.

– Ты что творишь? ― процедил сквозь зубы Лиам.

Вопрос остался без ответа, Дмитрий опустил глаза. Щека пылала огнем, но эта боль не стояла вровень с той, что сжимала сердце. Зачем он ее поцеловал? Еще утром было понятно, чем закончится нелепая попытка сблизиться, когда она вылетела через дверь, не подняв на него глаза.

– Она не Сибила! Прекрати это делать! Эту девушку не нужно спасать!

Лиам кричал так, что стены усыпальницы дрожали. Дмитрий резко посмотрел на него. В устах Лиама имя сестры звучало скверно, будто речь о проказе.

– Думаешь я не вижу, что ты делаешь, сынок?! Ты видишь в девице запутавшуюся девочку, отчаянно требующую помощи. Ты видишь в ней Сибилу! ― Шум бурлящей в Дмитрие ярости заглушал слова. Каждый раз, имя сестры заставляло сердце сжаться до размеров горошины. ― Но, очнись! Ты ее не спасешь! Сибила умерла! Да, она была совсем юной, да, она требовала большего внимания, чем мы все думали, но такая уж ее судьба… Она прожила отведенный ей срок, и пошла дальше, а мы остались здесь, и нам нужно жить своей жизнью, без нее. ― Если бы в тот вечер Дмитрий ее остановил, если бы он сказал родителям в какую компанию ввязалась его малолетняя сестра, этого всего не было бы. Тоненькое тельце Сибилы не упало бы бездыханно на холодный кафель грязного туалета. Маленькое сердце не остановилось бы, не выдержав порции опиоидов. Но ему было плевать. ― Эта девушка – не Сибила! Слышишь? ― требовал хоть какой-то реакции Лиам, но Дмитрий так и продолжал просто стоять. ― Ее не нужно спасать! Она такая, какая есть!

Замершее тело Дмитрия трещало, жгло и зудело. Словно все кости ломаются одновременно, трансформируя человеческое тело в тело хищного зверя. Глаза наливались кровью, рассудок мутнел. Он пропускал через себя каждое слово и хотел громко-громко закричать, но из него вырвался лишь звериный рев. Нужно было заставить Лиама замолчать. Сейчас же замолчать! Но он не унимался…

– Никола не сломана, это ее натура, ее истинное обличие, вот и все. Она будет попадать в каверзы раз за разом и виртуозно из них выскальзывать, такая уж у нее удача. Она, но не ты! Ты будешь только в них погрязать. Вот как сейчас… Понравилась тебе сцена на глазах у всего Блед? Оставь ее, слышишь! Оставь! Она не твоя забота.

Руки сжимались в кулаки, бугристые жилы выступали из-под футболки. Инстинктивно Дмитрий засучил рукава, вложив всю свою боль в левый хук и ударил Лиама в лицо. Едва удержавшись на ногах, Лиам пошатнулся. Кровь тоненькой струйкой вырисовала дорожку вдоль подбородка.

Что он наделал? Путаные чувства, нелепые, разрушающие действия овладели Дмитрием. Бросил девушку, влюбился в ее подругу, а теперь еще и затеял драку с Лиамом… Немыслимо! Легкие сжались, сердце остановилось, горячий ком стал поперек горла и заставил быстро и тяжело дышать. Перед глазами все закрутилось волчком и единственное, о чем он мог в этот момент думать – нужно срочно выплеснуть из себя ярость, иначе кому-то сегодня несдобровать.

Развернувшись на каблуках Дмитрий быстро направился на стоянку, сел в Ниссан и надавил на газ.

– Сиди смирно, и не вздумай выйти из машины. Поняла? ― пригрозила пальцем Антония, пристегивая племянницу ремнем безопасности.

Сердце колотилось как бешеное, Никола обкусывала заусеницы, глядя в лобовое стекло. Никто не умер – во всяком случае пока, – ничего противозаконного она не сделала, чтобы страшиться гнева Тони, но в груди почему-то давило, преследовало чувство, что она совершила что-то непоправимое. Антония стояла в двух метрах от машины на парковке, объясняла что-то Оскару, тот монотонно кивал и поглядывал в сторону Николы, своим фирменным взглядом прислужника святой инквизиции. Расцеловавшись с невестой, он дал свои наверняка деспотичные наставления (загнать иголки под ногти, связать, бросить в подвал на три дня и оставить голодать, пока Никола не переосмыслит свои моральные ценности), сел в машину и выехал со стоянки, помахав на прощание рукой.

Из ворот кладбища, как бес на веревочках выскочил Лиам. Тяжелыми шагами он двигался в сторону своего авто, раз за разом утирая тыльной стороной руки нос. Антония уже развернулась уходить, как вдруг увидела размазанную по лицу мужчины кровь и притормозила.

– Вам нужна помощь? Я врач.

Лиам отмахнулся от Тони как от назойливой мухи и продолжил свой путь.

– У Вас в машине найдется аптечка? Если нет, у меня есть все необходимое, чтобы остановить кровь, ― стояла на своем Антония.

Сцепив зубы Лиам притормозил и обернулся.

– По всей видимости Тоня?

– Доктор Кнежевич, ― сухо поправила его Тоня.

На лице Лиама заиграл неподдельный интерес, а потом, злая гримаса сменилась озарением. Никола хорошо знала этот взгляд. Мороз побежал по коже, она отстегнула ремень и выскочила из авто.