Читая маршала Жукова

Гитлер дал свое разрешение, и я подробно и убедительно изложил ему все доводы, говорящие за то, чтобы продолжать наступление на Москву, а не на Киев… Я пытался объяснить Гитлеру, что после достижения военного успеха на решающем направлении и разгрома главных сил противника будет значительно легче овладеть экономически важными районами Украины, так как захват Москвы - узла важнейших дорог - чрезвычайно затруднит русским перебрасывать свои войска с севера на юг. Я напомнил ему также, что войска группы армий "Центр" уже находятся в полной готовности для перехода в наступление на Москву, в то время как предполагаемое наступление на Киев связано с необходимостью произвести переброску войск на юго-запад, на что потребуется много времени; причем в последующем, при наступлении на Москву, танковым войскам придется пройти еще раз это же расстояние, т. е. от Рославля до Лохвицы, равное 450 км, что вызовет повторный износ материальной части и усталость личного состава. На опыте передвижения наших войск в направлении на Унечу я обрисовал ему состояние дорог в районе, указанном мне для переброски своих войск, и обратил его внимание на те трудности в организации снабжения, которые неизбежно должны будут увеличиваться с каждым днем, если нас повернут на Украину… В заключение я обратился к Гитлеру с просьбой отодвинуть назад все остальные соображения, подчинив их прежде всего решению основной задачи - достижению решающего военного успеха. Все остальные задачи будут тем самым решены впоследствии (выделено мной. - П.М.).

Гитлер дал мне возможность высказаться, не прервав ни разу. Затем он взял слово, чтобы подробно изложить нам свои соображения относительно того, почему именно он пришел к другому решению… Я впервые услышал от него фразу: "Мои генералы ничего не понимают в военной экономике". Гитлер закончил свою речь строгим приказом немедленно перейти в наступление на Киев, который является его ближайшей стратегической целью. При этом мне впервые пришлось пережить то, с чем впоследствии приходилось встречаться довольно часто: после каждой фразы Гитлера все присутствующие молча кивали головой в знак согласия с ним, а я оставался со своим мнением в единственном числе. Очевидно, он уже не раз произносил такие речи для обоснования своих более чем странных решений.

После того как решение о переходе в наступление на Украину было еще раз подтверждено, мне ничего не оставалось, как наилучшим образом его выполнить…" [59]

Что и говорить, выполнен приказ был наилучшим образом, как всегда. Но ничего не понимавшие в военной экономике генералы понимали в стратегии, о которой не имел понятия фюрер. В конце августа Киевский экспресс покатился. Для этого, правда, вермахту пришлось затеять два больших прорыва намного ниже и выше Киева по течению Днепра. Зато и полоса захвата расширилась, а с нею и размеры катастрофы. Ну и что? Блицкриг-то опочил.

***

В конце ноября, когда захват Москвы казался делом дней, Гитлер на совещании в свойственном ему мессианском стиле сделал следующее заявление:

"Эпоха танков может вскоре завершиться… Если мы успешно завершим свою европейскую миссию, нашу историческую эволюцию можно считать обеспеченной. И тогда, в защиту наших завоеваний, мы воспользуемся преимуществами триумфа обороны над танками для защиты против любых посягательств."

Сколько всего в этих словах… Тут и чудовищное непонимание природы современной войны, и неспособность осознать одолимость любой обороны, и даже неверие в то, что СССР может быть повержен, словно бы целью вторжения было лишь ограбить страну, отобрать территории с ресурсами, а остальное отбросить, отгородиться от русских орд стеной поперек континента, как римляне от непокорной Каледонии и ее кельтов, и пусть остатки этого СССР догнивают себе в ничтожестве по ту сторону Урала с нелепыми попытками поколебать своими танками стальную оборону рейха… Одного нет здесь - веры в армию, которая уже совершила чудеса и совершила бы больше…

Мои генералы ничего не понимают в экономике. Похоже, этот алчный буржуа понимал в экономике куда меньше генералов, если полагал, что Россия, отброшенная за Урал, более не представит опасности для рейха. Он вдохновил генералов на молниеносную войну, и они поверили ему и осуществляли этот план с поразительным успехом. Но он не поверил своим генералам! Какой парадокс!

И вот еще что: он не поверил способности вермахта завершить войну до зимы - и он же не приготовил вермахт к зиме. Нервическое свойство фюрера менять планы сказалось в полной мере и здесь. И поколебать его решения было невозможно. Ведь, казалось, нельзя было изложить разумные доводы вермахта лучше, чем сделал это Гудериан.

Так же тверд оставался и Сталин. Свою некомпетентность он не раз еще проявит столь же непоколебимо. Потери? Что ему Гекуба…

Слово маршалу А.М.Василевскому: