Читающий по телам

Юноша направился к зданиям Внешнего двора, помещавшимся на юге: там была сосредоточена исполнительная власть империи. Цы хотелось запомнить здесь каждое здание и министерство. Слева от главных ворот, отделявших Запретный город от собственно Линьаня, располагалась Палата чинов, Ли бу, — здесь занимались учетом и служебным продвижением чиновников, их назначениями. За ней — Подворная палата, Ху бу, ведавшая сбором налогов, и еще дальше вглубь — Палата церемоний, Ли бу, надзиравшая за проведением разнообразных общественных ритуалов и соблюдением дворцового протокола. По правую руку располагалась Военная палата, Бин бу, — название говорило само за себя, за ней — Палата наказаний, Син бу, что контролировала работу судебных органов (ее-то как раз и возглавлял Кан), и Палата общественных работ, Гун бу, отвечавшая за прокладку дорог, проспектов и каналов, строительство портов. На плане Запретного города было указано также и расположение ведомств, управлявших делами меньшего масштаба: пирами, жертвоприношениями, дипломатическими приемами, императорскими экипажами, образованием; где-то неподалеку находились и императорские мастерские, но распознать все эти здания Цы был уже не в силах.

Остановившись перед главными воротами, Цы решил проверить, хорошо ли составлена его карта. Юноша предъявил свою печать караульному; тот, записав имя посетителя и время прихода, пропустил его внутрь. Оглядевшись на исполинских размеров Главном дворе, Цы понял, что план выполнен вполне точно. Юноша оказался на границе огромного Внутреннего двора, где располагались Дворец Наложниц и Императорский дворец.

Сделав шаг, юноша поразился грандиозности обоих дворцов, в которых, судя по плану, помещалось две сотни разнообразных комнат. В них, помимо самого императора, проживали его супруга, его наложницы, евнухи и постоянный гарнизон императорских гвардейцев.

Цы снова посмотрел на карту. Судя по ней, в восточном крыле, напротив Дворца Наложниц, были сосредоточены кладовые и кухни, а в противоположном крыле — конюшни. Цы решил, что темницы помещаются именно под конюшнями, впрочем, подземные лабиринты были настолько запутанными, что ему приходилось лишь предполагать. Юноша также отметил, что два летних дворца — Утренней прохлады и Вечной свежести — расположены в северной части и от Южных ворот не видны.

Удовлетворившись осмотром, Цы вытащил отчет об убийствах, которым снабдил его Кан, чтобы сравнить его с собственными записями. Перечитав оба текста, Толкователь трупов плотнее сжал зубы.

До сих пор в этом деле выглядело неоспоримым лишь одно: ему противостоит убийца чрезвычайно опасный, до невероятия умный; его способность маскировать свои преступления может соперничать разве что с жестокостью, с которой он их совершает. И ничего более. Цы полагал своим преимуществом то, что он раскрыл обман с евнухом, — он надеялся, что убийце об этом неизвестно; однако против Цы играли целых два неподвластных ему обстоятельства. С одной стороны, это было абсолютное непонимание мотивов убийцы — а их, учитывая стремительное разложение трупов, требовалось выяснить как можно скорее. С другой — подчеркнутая враждебность Кана, для которого присутствие молодого эксперта являлось скорее бременем, нежели подспорьем. Однако эти неудобства выглядели всего лишь как два рисовых зернышка в сравнении с тем, что представлялось Цы самым опасным: иметь в напарниках по розыску убийцы такую крысу, как Серая Хитрость.

Цы отправился в свою новую комнату, чтобы как следует поразмыслить.

Оказалось, ему отвели чистую клетушку с низкой кроватью и письменным столом. А Цы ничего больше и не требовалось, к тому же он был благодарен за открывавшийся из единственного окошка вид во внутренний сад. Он сел за стол и попытался заново осмыслить происшедшее. К несчастью, самые большие надежды Толкователь трупов возлагал на выводы парфюмера и на еще не готовый портрет убитого молодого простолюдина; Цы уже распорядился показывать портрет повсеместно. А результат в обоих случаях вовсе не был гарантирован и совсем уж не зависел от самого Цы. Это было прискорбно: он терпеть не мог полагаться на волю случая.