Чюрлёнис

По словам Ядвиги Чюрлёните, Сигизмунд Носковский очень скоро обратил внимание на незаурядный талант Чюрлёниса и стал относиться к нему как к подающему большие надежды композитору. Под его «опекой» Чюрлёнис создал 25 фуг, фортепианных и несколько хоровых на тексты псалмов, сонаты для фортепиано, произведения для струнного квартета.

Стать учеником такого выдающегося композитора и педагога – уже одним этим можно было гордиться, но известно, что, отдавая должное музыкальному таланту и знаниям Носковского, Чюрлёнис критически относился к его методам преподавания. По окончании института свои отношения с Носковским он назвал «комедией ученика и профессора», отзывался о нем резко отрицательно. Он писал другу и соученику Эугениушу Моравскому-Домброва:

«Я не говорю, что он мало знает; думаю, что в нашей науке он силен, но он плохой человек. Говори, что хочешь, но я твердо уверен, что учитель композиции должен быть хорошим и благородным человеком».

Музыкальные интересы Чюрлёниса-студента – это не только симфоническая музыка: Шопен, Вагнер, Бах, Бетховен, Чайковский и другие, даже не знаменитые композиторы, но и опера, балет.

В свободное от занятий время Чюрлёнис посещает филармонию, театры, литературные вечера. Чаще всего – с Моравским-Домброва.

На одном из концертов в филармонии знаменитый австрийский композитор Карл Прохазка (Прохаска) дирижировал рассеянно и все время поглядывал на часы. К тому же симфоническую поэму Рихарда Штрауса «Смерть и просветление» начал не с начала. Возмущенные таким исполнением максималисты Чюрлёнис и Моравский-Домброва по окончании концерта написали «сердитое письмо», отнесли его в гостиницу, где остановился дирижер, и в приказном порядке велели курьеру:

– Передать немедленно! Мы проследим, чтобы было исполнено…

В институтскую программу входили и общеобразовательные предметы, что в дальнейшем пробудило у Чюрлёниса интерес и к естественным наукам – к математике и астрономии, прежде всего – космологии, а также к литературе, истории, истории искусств и философии.

Сохранилась тетрадь Чюрлёниса, отразившая на своих страницах частицу его интересов в сфере гуманитарных и естественных наук: словарики современных европейских языков и древние письмена халдеев, финикийцев, ассирийцев; алфавит собственного изобретения (потом в его картинах появятся знаки неких загадочных письмен); данные по геологии и географии; таблицы различных химических соединений; исторические даты; физические свойства твердых тел, жидкостей и газов, и многое, многое другое. Во всем этом прослеживается то обрывочная, то скрупулезная работа ума студента… Музыкального института, желание дойти до сути явлений природы, жизни человечества.

«Воистину он с ранней молодости стремился объять необъятное, чтобы затем воплотить необъятность в картинах, вмещающих всю вселенную», – пишет по этому поводу Феликс Розинер.

Моравские, Маркевичи…

В энциклопедических справочниках имя Евгения Моравского-Домброва – Эугениуш. В воспоминаниях Ядвиги Чюрлёните он – Домбров-Моравский, и – Евгений. Евгением называл его и Чюрлёнис, а еще – Генеком. Позволим и мы себе – для простоты чтения – называть его Евгением и наполовину «укоротить» двойную фамилию.

Евгений Моравский был высок – на полголовы выше Чюрлёниса, плотен, широкоскул, страдал косоглазием, и чтобы скрыть врожденный дефект, носил пенсне. Впрочем, известна фотография, где Моравский, в обнимку с Чюрлёнисом, без пенсне и без очков.

Очень скоро выяснилось, что у Чюрлёниса и Моравского много общего – как в мировоззрении, так и в стремлениях. Завязалась дружба, которую «действительно можно было назвать идеальной» (Ядвига Чюрлёните).

Отец Евгения, Аркадий Моравский-Домброва, в молодости, будучи студентом-медиком, принял активное участие в Польском восстании 1863–1864 годов[20], был дважды ранен, арестован и выслан в Сибирь на каторжные работы. По возвращении из Сибири ему было запрещено обучение в императорском университете и «пришлось выбрать другую профессию». В описываемое время он служил инспектором Варшавского порта.

Мать Евгения – дочь промышленника, грека по национальности.

Моравские-Домброва были люди состоятельные, все их сыновья могли позволить себе получить высшее образование. По настоянию отца Стефан, Станислав и Влодзимеж окончили Варшавский политехнический институт (основан в 1898 году) и стали инженерами-технологами. Только старший, Евгений, вопреки воле отца, – Варшавский музыкальный институт.

Аркадию Моравскому, человеку доброму, умному, практичному и предприимчивому, профессия музыканта казалась несерьезной.

– Подумайте только, о чем Генек думает! – возмущался он, когда старший сын еще только готовился поступать. – Собирается развлекать нас своей неудавшейся жизнью! В нашей семье появится граек!

«Граек» – сельский музыкант.