Чижик - птичка с характером

Ладно. Так и запишем. И чего, спрашивается, ревет? Ну, закрывай шлюзы. Довольно. Честно говоря, мне эта затея не по душе. Не такое сейчас время, чтобы свадьбы играть. Он мог и один уехать. Разлука любви не помеха. Но раз уж так – пусть будет так. Запишетесь первого сентября. Ну что ж? Сыграем свадьбу – удивим всю дивизию. Так- то, фронтовая невеста.Я вытерла слезы и радостно закричала:- Дост! Рахмат, уртак! [Спасибо, товарищ {узб.).]Комиссар удивленно приподнял брови, и я выпалила весь запас узбекских слов. Александр Васильевич улыбнулся:Я вижу, общественное поручение тебе на пользу. Что ж, молодец. Между прочим, капитан просил отпустить тебя завтра к ним в гости. Он с товарищами хочет это событие немного отметить.А вы отпустите, Александр Васильевич?Казнить – так казнить, миловать-так миловать!- решил комиссар. – Иди. Но... .- он поднял большой палец вверх, – к ночи домой! Он дал мне слово.- И я даю,Я опять справлялась с вечера. Хотелось бы приодеться, но не было ни платья, ни туфель. Всё та же гимнастерка, русские сапоги да на выбор штаны или короткая юбка – вот и весь мой предсвадебный гардероб... Может быть, прическу устроить? Несолидно как-то-невеста с косичками... Стала накручивать волосы на тряпки с бумажками, а они не накручиваются, только путаются – слишком длинные. И как крутить: вверх или вниз? Пошла к Петьке за советом. Петька сердито засопел носом:Еще чего! Что я, парикмахер, что ли? Иди к Лазарю – он научит.Так ведь Лазарь тоже не парикмахер!Он до войны вашего брата чесал.Чесал! Балда.Рыженький Лазарь – телефонист замахал руками, закартавил:Я не пагикмахег!Но ведь Петька мне сказал...Петька-таки наплачется у меня за тгепотню!Ну, Лазарь, миленький, как же быть? Я невеста, и завтра меня будут поздравлять, хотелось бы выглядеть хорошо, а я не умею...Так у тебя помолвка, что ли? Это интегесно! Давай тгяпки!Локоны получились отменные и челка красивой волной. Первый раз в жизни я напудрилась для солидности – совершила преступление: как только Петька куда-то отвернулся, отсыпала зубного порошку в бумажку из... Комиссаровой коробки.Все были дома: и Федоренко, и комиссар Белоусов, и Карпов.Фу ты, какая финтифлюшка! – фыркнул Лешка и обошел вокруг меня. Он даже потрогал волосы пальцем. – Настоящие? А я думал, парик. – И вдруг захохотал: – Мишка! Да она рыжая, как лиса, твоя невеста! Откажись, пока не поздно, ведь рыжие все до одной ведьмы.Сам ты рыжий, а я блондинка! Верно, товарищ комиссар?Блондинка с рыжинкой, – подтвердил Белоусов. – Что он понимает? А зачем ты лицо мукой обсыпала?Ну вот и вы ничего не понимаете в. женской красоте! Ведь это же я напудрилась! Зубного порошку у Комиссарова ординарца украла...Пока остальные смеялись, Федоренко, улыбаясь, вытирал мне лицо носовым платком:- Тебе совсем не надо пудриться.Сговор, помолвку или что-то в этом роде праздновали в Кузином блиндаже. Кузя выставил праздничное угощение: кашу гречневую с тушенкой, грибы на сковородке, масло и печенье – весь свой дополнительный командирский паек, наверное, пожертвовал для такого случая.Выпьем за здоровье жениха и невесты! – сказал комиссар Белоусов и чокнулся своей кружкой со мной и Федоренко. Карпов и Кузя закричали:Горько! Горько!Чего заревели? Что это вам, свадьба? – осадил их комиссар.Будем мы ждать до свадьбы! – захохотал Кузя. – Горько!Где-то очень близко ударил минометный залп. Кузя сказал:- Гляди-ка! Салют в честь жениха и невесты.- С потолка прямо на стол посыпался песок.Комиссар укоризненно покосился на Кузю:Хоть бы палатку над столом догадался прибить! Тоже мне хозяин! Песок скрипит на зубах.Я не замечаю, – буркнул Кузя.Да ты и жареные гвозди съешь.Выпили отдельно за жениха и отдельно за невесту, потом за родителей жениха, а когда очередь дошла до моих родителей, Федоренко встал:-У моей невесты нет родителей. Я предлагаю тост за здоровье старшего батальонного комиссара Юртаева. Выпили и крикнули “ура”. Молодец. Выпить за Александра Васильевича не грех.Вместо сцены я использовала единственную Кузину табуретку. Боясь, что она перевернется, Федоренко всё время стоял рядом, но я чувствовала себя очень ловкой, почти невесомой и, отплясывая “Карамболину”, так вертела воображаемым шлейфом, что даже самой было смешно. А потом мы с Кузей на пару “разделывали под орех” модную в нашей дивизии вологодскую “Махоню” с припевками. Кузя ревел, как дьякон с амвона, но я его перекричала и дробила, не жалея ни каблуков, ни собственных пяток. А мой партнер выдавал такие замысловатые коленца, что Грязнов от смеха путал лады баяна, а зрители держались за животы.Ох, Махонька росточком мала, Ох, Махонечка на горке жила...Кузя, войдя в раж, налетел на раскаленную печку-бочку, и у него задымились новые галифе. Карпов проворно окатил его водой из термоса. Но вместо благодарности Кузя начал ворчать и ругаться, а мы хохотали до слеэ. Грязнов чуть баян не уронил.- Ну вас, ребята, к дьяволу, – сказал комиссар Белоусов, вытирая покрасневшее лицо большим носовым платком.