Чокнутая будущая

Алеша не хотел никого видеть, а стоило кому-то заглянуть к нам, как сразу изображал из себя умирающего лебедя и уползал в спальню.

Вскоре такие визиты вежливости прекратились сами собой.

Антон не сдавался дольше всех, но, в очередной раз встретив закрытую дверь спальни, вспылил и перешел на общение по телефону.

Мы переписывались каждый день, и только это позволило мне продержаться так долго.

Я точно знала – стоит лишь попросить о помощи, любой, и я ее обязательно получу.

Восстановление после острого инфаркта – медленный процесс. Антон предлагал отправить брата на реабилитацию в специальный санаторий, но Алеша уперся намертво.

Он вообще неохотно выходил из квартиры, чтобы отправиться на ежедневную прогулку, его приходилось подолгу уговаривать. Не будь у меня клиентов, я бы одичала с ним за компанию.

Но спустя четыре месяца он все же согласился посетить день рождения сына – Олег собирался представить семье свою девушку.

– Фу, – увидев ее, сразу прошептал мне на ухо Алеша, – неприятная особа.

Девушка как девушка.

Двадцатилетние все одинаковые.

Богическая Римма на правах матери именинника сияла бриллиантами и улыбками.

– Деточка, не переживай. – Она крепко обняла меня, как только мы вошли, и зашептала на ухо: – У меня есть план, как вызволить тебя из железного плена.

– И какой же? – Я с неожиданным удовольствием прижалась к ней.

Очень хотелось тепла.

– Я заставлю его выйти на работу, вот увидишь, – заверила она. – Пока он окончательно не покрылся мхом.

– Алеша говорит, что театр предал его и у него больше нет никакого смысла жить.

– Ну что за глупости! – рассердилась Римма Викторовна. – Двое детей – разве этого мало?

Двое детей?

Да он даже не звонил им!

В зал кафе вошел Антон с племянницей. Арина что-то оживленно рассказывала ему, а потом с разбега бросилась на шею брату.

Римма благожелательно на это смотрела.

– Знаешь, – сказала она с улыбкой, – именно Антон всегда настаивал, чтобы дети общались. Когда Арина родилась, Олегу было девять. А ведь они могли стать чужими людьми – разные матери, разные семьи. Но погляди-ка на них.

Я плохо знала детей Алеши, но прежде Арина казалась мне замкнутой и резкой девочкой, а Олег чересчур застенчивым. Сейчас они выглядели свободными и открытыми, охотно улыбались, и было видно, как им легко вместе. Даже подружка Олега перестала быть безликой двадцатилеткой и превратилась в милую девушку, которая явно была хорошо знакома и с Антоном, и с Ариной.

А Антон был сейчас невероятно красивым – уютным, умиротворенным. Ну или это я так по нему соскучилась, что мое воображение все преувеличивало и приукрашивало.

Я вдруг поняла, что все прежние наши встречи были карикатурными, ненужными, лишними. Мы так и не узнали и не поняли друг друга, а по-настоящему я начала догадываться, что представляет собой Антон, только сейчас.

Большое видится на расстоянии, что-то в этом роде.

К нам подошел Алеша с тем самым недовольным лицом, которое в последнее время от него ни в какую не отклеивалось.

– Как странно, – сказал он, болезненно морщась, – почему у меня такое ощущение, будто Тоха украл у меня семью?

Украл?

Алеша обожал свою семью – но декоративно, празднично.

Ему нравилось возиться с детьми, когда они были здоровы и жизнерадостны, но насморк или кашель вгоняли его в уныние.

Он любил веселье и терпеть не мог бытовуху, ждал от своих женщин восхищения и сам был щедр на комплименты.

И в то же время он был невероятно жесток к самым близким.

Разве мало Антону от него досталось?

Разве не заслужил младший брат обыкновенной благодарности?

Но получал только упреки.

Почему-то это стало последней каплей. Она упала в чашу моего терпения с оглушительностью набата, отчего показалось, что у меня лопаются сосуды головного мозга.

– Я припудрю носик, – пробормотав, подхватила сумочку и вышла из зала.

Взяла пальто в гардеробе и покинула кафе. Купила в ближайшем торговом центре пижаму и зубную щетку, на троллейбусе доехала до железнодорожного вокзала, в кассе приобрела билет в купе, верхняя полка.

И через двадцать минут фирменный поезд увозил меня в Москву.

Глава 19

На телефон я взглянула только после того, как поезд тронулся. Город плавно оставался позади – сколько лет я его не покидала? Восемь? Девять? С тех пор как мы с бабушкой ездили в отпуск на море, утекли реки воды.

Пропущенных было семь – два от Алеши, два от богической Риммы и три от Антона. На мгновение я задумалась, кому перезвонить, – разговаривать особо не хотелось, но и волновать мужа тоже не следовало. Сердце у него слабое.

Пока я колебалась, телефон зазвонил снова. Антон.

Покосившись на соседок по купе, которые воодушевленно хрустели чипсами с таким видом, будто только ради этого и сели на поезд, я вышла в коридор.

– Сбежала? – весело спросил Антон. – И далеко?

– В Москву.

– Что будешь делать?