Чп в заповеднике (СИ)

   Михаил смотрел на страницы журнала, на графики, цифры, формулы, а перед глазами...

   Вот один-единственный муравей. Рабочая бесполая особь. Она может превратиться в самку, но шансы очень малы. Таких - миллионы в муравейнике. И все - сестры. Ловкие пальцы Сергея подставляют палочку, и муравей ползет вверх. Палочку опускают в контейнер с лакомством и феромоном. Муравей набрасывается на еду, а потом мчится обратно в дом, в муравейник. Но он уже - бомба замедленного действия. Муравей проникает между особями-охранниками - пахнет как свой, хотя к аромату примешено что-то неуловимо притягательное.

   Муравьишка бежит по лабиринтам из веточек, земли, травы, встречает сородичей. Через несколько часов весь муравейник заражен. И понеслось... Муравьи спешат по делам, выполняют жесткую генетическую программу. Все - как единый организм. Но постепенно то один, то другой муравей замирает, приподнимается на задних лапках и с удивлением обводит взглядом дом. Трогает усиками стены ходов, пробегающих мимо особей. Он словно пробуждается от бесконечного летаргического сна. Где я? Что вокруг? Что со мной? Кто я? И постепенно, секунда за секундой, десятки, сотни, тысячи муравьев сбрасывают оковы генной программы. Внутри них молекулярная буря.

   Особи, которые должны бы погибнуть бесполыми рабами, пробудились. Их тела меняются. Веками контролируемое поведение дает сбои. Вокруг - не бесполые сестры. Справа и слева - агрессивные самки, готовые биться за самца друг с дружкой. И каждая негодует - откуда они тут? В моем доме? Приползли отбить самцов?! Откуда здесь чужаки - незнакомые запахи, словно падающая листва, бьют по голове? Это мой дом! Муравей бросается в атаку. Челюсти сжимаются, и голова чужака отваливается от тельца! Но нет! В его лапку тоже вцепились! Муравьишка ранен! Он изворачивается и перекусывает нападающего пополам. Хромая, пытается скрыться. Но натыкается на злобного, огромного монстра. Это муравей-охранник. Он несется по коридору и рвет всех на пути. Через пару минут муравейник мертв.

   Мираж пропал. Михаил дочитал до выводов и результатов эксперимента.

   Сергей очень аккуратно писал, что агрессия и взаимный геноцид насекомых - ключ к пониманию генно-обусловленного враждебного поведения животных.

   - Черт! - вырвалось у Михаила, и водитель взволнованно уточнил, все ли в порядке.

   Как мало времени для достойного ответа! Придется все бросать и мчаться в заповедник, дорабатывать препарат на месте. Иначе не успеть.

   ***

   Домой он приехал раньше, чем планировал. Дети с женой уже поужинали, но с удовольствием устроились за столом на семейный чай.

   Саша планировал идти по пути отца и как обычно принялся расспрашивать о работе. Он фанатично учился, участвовал в олимпиадах, три раза в неделю ездил в институт отца на курсы для школьников, а иногда посещал и лекции для студентов.

   Младшая, Юлия, искренне радовалась за успехи брата, но стремилась во всем подражать маме, готовилась к роли верной жены-домохозяйки. Правда, любви к литературе не питала и филологом, как Лида, становиться не хотела. Зато отлично рисовала, занимала первые места на выставках художественных школ и ходила на кулинарные курсы.

   Ложась спать, Михаил сообщил, что скоро ему придется надолго уехать в таежный заповедник. Лида заплакала и тесно прижалась к мужу. Он обнял любимую, укрыл одеялом, шептал нежные слова. Лида успокоилась, расслабилась от ласк и заснула. Михаил еще долго не спал, думал о предстоящей поездке, планировал.

   Следующие два месяца он не вылезал из лаборатории. Выгнал Валю - ее знаки внимания и раньше напрягали, а сейчас не стерпел. Аспиранты ходили тихие и напуганные - Михаил Львович злился, часто кричал: кровь из носу, но в два месяца нужно уложить двухлетнюю работу. И малейшие ошибки выводили ученого из себя. Умом понимал - требовать от аспирантов много нельзя, но ничего не мог с собой поделать: раздражался, пытался контролировать каждую мелочь, постоянно ходил хмурый и недовольный.

   Как-то утром заметил, что Таня ошиблась в маркировке пробирок. Его захлестнула волна гнева и, чтобы не обидеть девушку, пулей выскочил из лаборатории, с размаху хлопнул дверью, не удержался, повернулся и что есть мочи впечатал кулак в деревянное полотно. Жуткая боль, разбитые в кровь костяшки и удивленные, испуганные крики из лаборатории уняли приступ злости. Дверь пришлось менять, а сотрудники косились на руководителя с неприязнью.

   По вечерам начал пить коньяк, что ввергло в полный шок жену. Хотя стоило переступить порог дома, как злость, раздражение, гнев - улетучивались. Но наваливались усталость, неуверенность, тревога.

   Перед полетом взял три дня отпуска. Два дня провели за городом всей семьей. Ходили в лес, катались на лодке. На третий день отправили детей к теще, а сами сутки не вылезали из кровати в номере шикарного отеля.

   ***