Чтение с листа

Какие же все они разные, у каждого свой характер. Некоторые сами идут в руки, а другие близко не подпустят. В журнале читал, что где-то за границей провели эксперимент: два человека в разной одежде кормили голубей. Один вел себя спокойно, а другой все время отгонял птиц от корма. Потом они поменялись одеждой и вести стали себя противоположным образом. И что вы думаете? Птицы по-прежнему обходили стороной того, кто поначалу их прогонял. Получается, они в лицо их узнали, что ли? А мы себя числим единственными разумными существами…

Вопрос, который стал мучить Вету не так давно: «На что уходит единственная жизнь?» Раньше ответ был очевиден с точки зрения глобальной эволюции – «На детей». И как-то не возникало дополнительных вопрошаний: «А для чего жить, когда они вырастут?», потому что был наготове ответ: «Для внуков». Но с некоторых пор биологический подход перестал ее устраивать. Хорошо мужу – он толстокожий, такие материи его не интересуют. Придет – расскажу про голубятню, – вот удивится. Надо будет в следующие выходные пойти посмотреть.

У людей сад, вышивка, бальные танцы. Почему у одних есть силы и время на увлечения, другим не хватает на мытье посуды?

А она, она работой, что ли, увлекается? Вета раздраженно терла и терла тряпкой полку, на которой остался темный след от трехлитровой банки. Вот и она по кругу, по кругу ходит, как лошадь на мельнице, вращает жернова… Ей стало жалко себя, и все накопленное, страхи за Пашу, и то, что она с тупым упорством загоняла внутрь: монотонная работа, тоскливые вечера за телевизором, морщинки у глаз, непрочитанные книги, молчащий за ужином муж, неувиденные страны, – все впечаталось в этот несмываемый круг, теснилось в его безвыходных границах.

И душа рвалась куда-то почтовым голубем, только кроме себя самой некому было адресовать послание…

Репетиция счастья 2001

Ну Надюша и отличилась!.. Подарила дивной красоты серебряную солонку с ложечкой и напутствием «Чтобы еще не один пуд соли вместе съели!» – и это было уместно и мило. Но вот открытка, приложенная к подарку, несказанно Вету изумила. Сколько раз они вместе хихикали, когда кто-то на разных торжествах читал приветственные вирши собственного сочинения или старательно переписывал на поздравления что-то из Пушкина-Лермонтова. А тут вдруг Надюша, в интеллигентном, не в пример Ветиному, дому выросшая, перекатала длинный стих Блока!

И вновь – порывы юных лет,
И взрывы сил, и крайность мнений…
Но счастья не было – и нет.
Хоть в этом больше нет сомнений!

Вета аж ахнула, дойдя до этого места, следующих строк не помнила, но надо было встречать новых гостей и пришлось прерваться.

«Ничего себе подарочек на серебряную свадьбу! – думал он, вертя в руках недочитанное послание, с него первых строчек хватило. – Вот дрянь, тоже мне, подруга. Может, дай бог, Вета не успела прочитать, бегает, гостей занимает». Быстро оглянувшись, он сунул кокетливую открытку с рассыпанными по краям блестками в шкаф, под стопку футболок. Уголок предательски торчал, и он, не боясь смять мерзкую картонку, перегнул ее пополам.

Вета щебетала в прихожей, а его настроение было безнадежно испорчено.