Чтение с листа

Надо же: новенькая в декрет намылилась! «Елизавета Николаевна, не выручите?» И она – потом удивлялась небрежности собственного тона: «Спасибо за предложение. Я должна подумать».

Тогда, год назад, невмоготу было оставаться дома, пришлось бесцельно слоняться по улицам. Утром ей кусок в горло не лез, зато через час она проголодалась. Зашла в кафе. «Интересно, – думала она, – в русле новых веяний уволят ли повариху Настену, много лет кормившую их борщами и котлетами? Раньше это было предметом гордости, а теперь, наверное, новые сотрудники будут есть суши в соседнем заведении». Ей стало жалко шефа, который изо всех тающих сил пытался продлить свой срок, как у моряков – вел борьбу за живучесть тонущего судна. Но пожалеть надо было себя. По дороге остановилась у газетного киоска: новая жизнь, так новая, и купила целую кипу глянцевых журналов. Заказав капучино и огромный кусок торта, она погрузилась в чтение, начав почему-то с конца, с читательских писем, которые обычно презрительно пролистывала.

«Я всегда с интересом читала эту рубрику, но никогда не думала, что когда-нибудь сама обращусь за советом. Но вот так случилось.

Вчера шеф объявил мне об увольнении. Я проработала его референтом двадцать лет. Знали друг друга, как говорится, наизусть. Думаю, что по своей воле он бы так не поступил, уверена, что это молодые замы ему надули в уши, что в приемной нужна длинноногая девочка. А мне пятьдесят восемь, сами понимаете…

Я живу одна. Муж умер пятнадцать лет назад. С дочерью отношения формально-вежливые, с зятем не очень сложилось. Внук маленький часто у меня бывал, а теперь, в тринадцать лет – зачем ему бабушка…

Так вот и получилось, что работа была для меня почти что всем, а выходные – отдых, домашние дела и подготовка к новой рабочей неделе. В отпуск, правда, всегда уезжала – на работе оплачивали часть путевки.

В моем возрасте, сами понимаете, надежды найти работу нет. Да и сил на что-то новое не хватит, кое-какие болячки накоплены. Я экономна, но едва ли смогу жить на пенсию, в конце концов, могу свою двушку поменять на однокомнатную, где-нибудь на окраине с доплатой.

Но чем жить? Через две недели я встану утром – и что?

Наверное, есть какой-то опыт, как с этим справляться, ситуация-то, увы, достаточно типичная».

Вета вздрогнула: стало жутковато, будто сама написала. Потом встряхнулась. Ну-ка, поиграем в «Найди десять отличий». В детстве она страшно любила эти картинки, на первый взгляд – близнецы, а приглядишься – часы на стенке показывают разное время, у одной люстры четыре рожка, у другой – пять, на коврике кошка спит, а на другой картинке старательно умывается – «гостей намывает», как всегда говорила ее мама, да и коврик у двери с бахромой, а на другой – без. И вот, бывало, найдешь без труда восемь, а то и девять, а вот последнее прячется, как ни напрягай глаза. Рассматриваешь по частям, мысленно деля рисунки на квадраты, – нет. Уже готова успокоить себя: это они, дураки, просчитались на этот раз, различий всего девять, как вдруг – вот же оно! Как можно было сразу не увидеть! В вазе на одной картинке розы, а в другой пионы! Это же первым делом должно было броситься в глаза! Такой вот наглядный урок. Не главное, не очевидное бросается в глаза, наоборот, оно-то и прячется коварно, а лезут в глаза всякие мелочи, застят главное…

Да, а ниже «Психолог советует». Ну-ну, у этих всегда умные советы наготове: