Что было – то прошло (ЛП)

Нет бумаги.

Сквозь шум шаги входят в копировальную комнату.

— У нашей типографии нет средств, чтобы защитить себя от буйных женщин, — протягивает низкий голос позади меня, вызывая раздражающую дрожь по моей спине.

— Позволь мне исправить это. Мужская рука протягивается через мое плечо.

— Я поняла.

Я дергаю пальцы незнакомца и поворачиваюсь, чтобы противостоять всезнайке позади меня.

Придурок возвышается надо мной, его широкие плечи занимают большую часть пустой копировальной комнаты. Я сравнительно выше большинства мужчин, но он все еще ухитряется смотреть на меня сверху вниз, даже если я стою на каблуках. Я наклоняю голову назад, чтобы хорошенько рассмотреть этого парня.

Мой желудок кувыркается.

Всего в нескольких дюймах от меня стоит человек, который закрыл двери лифта перед моим носом.

— Ты ! — Я задыхаюсь, когда встречаюсь с его карими глазами.

Пара густых темных бровей весело приподнимается, а его губы изгибаются в тонкой ухмылке. Острая челюсть дополняет его мужские черты.

Он очень, очень мужественный.

Типа, такой мужественный, которого они выбрали, чтобы сыграть задумчивого злодея в фильме. Может быть, именно для этого он здесь: снять рекламный ролик для ORO, где он плохой парень, как один из тех крупных нефтяных лоббистов, а Джоанна побеждает его одной из своих мотивационных речей.

Я бы хотела это увидеть.

Мое внимание возвращается к тому, как моя одолженная блузка растягивается на груди. Ткань вокруг пуговиц еле держится. Я начинаю чувствовать себя особенно уязвимой.

Мы смотрим друг на друга целую минуту слишком долго, а затем урчит принтер, отвлекая мое внимание от него.

Примечания к презентации. Джоанна Бенбарт. Работа мечты.

— Ты печатаешь не из того лотка. Он снова тянется ко мне, не пытаясь признать нашу предыдущую стычку.

— Там написано печатать из лотка номер один. Я смотрю на машину, отталкивая его локтем. — В лотке номер один есть бумага!

Он тихонько усмехается, и впервые я замечаю теплоту в его темных глазах, которая напоминает мне кленовые деревья дома в Вермонте.

Если бы не вопиющее высокомерие в его чертах, он был бы чем-то привлекателен.

— Я знаю, что делаю, — заявляет он. Я улавливаю еще один намек на его улыбку, когда он обходит меня и нажимает кнопку на принтере.

Хорошо, кого я обманываю?

Этот мужчина красив в том смысле, что кричит, что он никогда не старается слишком сильно, прежде чем кто-то попадется на его таинственный, самодовольный поступок.

— Спасибо, но я могу понять. Я поворачиваюсь лицом к древнему технологическому чудовищу передо мной, но машина медленно оживает. Эта вещь странно неуместна для офиса, который кажется таким современным.

— Тогда поторопись, — говорит он слишком резко, на мой вкус. — Это единственный принтер во всем офисе, а ты задерживаешь очередь.

— Просто чтобы ты знал, это ужасный способ извиниться перед кем-то после того, как ты закрыл перед ним двери лифта.

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

Его отказ признать свою роль в моем утре заставил мою челюсть напрячься.

Мужчина стоит рядом со мной, как будто у него нет ничего лучше, чем проводить свой день, кроме как смотреть, как бумага выходит из принтера. Кажется, он действительно починил эту чертову штуку.

Я делаю глубокий вдох, чтобы заполнить тишину, и слабый намек на древесный лесной мускус щекочет мой нос. Это не только отвлекает.

Я выдыхаю. — Ты можешь вернуться через несколько минут?

— Нет, — говорит он. Его острый взгляд снова вызывает во мне раздражение.

— Хорошо, — отвечаю я и перекидываю волосы через плечо.

— Я не видел тебя в офисе. Ты новенькая?

В его глубоком голосе слышно искреннее любопытство.

— У меня сегодня встреча с Джоанной Бенбарт.

— Оу.

Его брови хмурятся, прежде чем он делает небольшой шаг в сторону от меня.

Я не совсем уверена, что вызвало внезапное изменение его властной позы, но он не выходит из комнаты. Вместо этого мы стоим в неловком молчании, пока мои заметки заканчивают вылетать из принтера.

Что, черт возьми, он мог делать в этом офисе? В любом случае, я должна предупредить Джоанну, что какой-то придурок пристает к людям в копировальной комнате.

Я беру бумаги и складываю их в аккуратную стопку.

Еще один короткий смех ускользает от него. — Даже не скажешь спасибо?

Он издевается надо мной?

— Не для бессердечного костюма, — шепчу я, надеясь, что мои слова не слышны.

— Можешь повторить? — его голосовые команды. — Думаю, я пропустил это.

Я поворачиваю голову к нему. — У меня что-то застряло в горле.

Его глаза широко открыты, а голова наклонена набок.

Это получилось неуместно?

Я симулирую кашель, чтобы закрепить свою точку зрения, и прячу бумаги под мышкой. Я обхожу его стороной и иду обратно к месту моего интервью.

— Хорошая рубашка, — громко усмехается он мне вслед.

Я злюсь в зале заседаний, когда Молли стучит в дверь. Я вскакиваю, отвечая на ее улыбку.

Мисс Бенбарт следует за ней. У меня перехватывает дыхание, когда реальность ситуации поражает меня.

Это она. Это она !