Что было – то прошло

Раздражение повышает мою защиту.

— Ну, это просто неправильно. Этот смокинг, — я смотрю на роскошную ткань, облегающую мое тело, вероятно, стоит трехмесячной арендной платы.

В колледже я никогда не тратил много времени на то, как я одеваюсь, но я быстро понял, что люди в моей юридической фирме уделяют тебе другое внимание, когда ты надеваешь дорогие костюмы. Используя небольшое состояние, которое было моим первым бонусом, я заменил свои готовые костюмы и никогда не оглядывался назад.

Теперь женщина, на которую я стремлюсь произвести впечатление сегодня вечером, как бы она ни ослепляла меня, отказывается видеть человека, которым я хочу стать, под своим богато украшенным гардеробом.

— Конечно, юрист не увидит ничего плохого в том, чтобы быть таким легкомысленным, — саркастически говорит она.

— Юрист на пенсии. — Я исправляю ее. — И мое прошлое не помешало совету директоров ORO назначить меня главным операционным директором. Это знакомое неразбавленное чувство вины возвращается, и мышцы моего живота сжимаются.

Я допиваю остаток своего напитка и ставлю его на стойку. Цветочный вкус остается на моих губах.

— В любом случае, я рада, что мне никогда не придется работать с тобой.

Она стоит рядом со мной, но отказывается уходить.

Если бы она только знала, как я заинтересован в пересмотре предложения о работе. Но Джоанна превосходит меня в иерархии.

Нарастание заряда между нами не оставляет четкого пути к отступлению. Мы стоим в тяжелой тишине, наблюдая, как участники торжества роятся в зале, как муравьи.

Ее запах снова растворяется в моих чувствах, этот уникальный намек на океан и сладость заставляет мою кожу краснеть.

У меня возникает неотложная потребность исправить эту мелкую ссору между нами. Какой человек становится таким согнутым из-за жалкого отказа от работы? Не то чтобы она лишилась солидной зарплаты.

Отпусти ситуацию. Оставь ее в покое на вечер.

Но я хочу исправить это, чтобы мы могли начать все сначала, и она перестала хмурить брови, глядя на меня.

— То, как ты вела себя во время интервью, было впечатляющим. Я позволяю ей эту единственную правду.

— Сейчас это не имеет значения, — отрезает она.

— Но тебе действительно стоит поработать над тем, чтобы обуздать свои эмоции. Слова выходят из меня торопливыми, торопливыми, ненужными.

Черт, зачем я это сказал? Почему?

— Что ? — спрашивает она, пропитанная раздражением.

Я чертов дурак, если продолжаю играть на лжи Джоанны, как соучастник бессмысленной схемы.

Я пытаюсь разрядить. — Ты хотела обратной связи, и это моя честная обратная связь.

Это определенно не был мой честный отзыв, но я слишком увлекся этой ерундой, чтобы остановиться.

Во время ее интервью не было ничего плохого в ее эмоциях. Ее страсть к работе только сделала ее лучшим кандидатом. Вместо этого я вытаскиваю свою беспощадную защиту для этой битвы между нами. Я неловко переминаюсь.

— Мои эмоции присутствуют, потому что я забочусь о своей работе. В отличие от тебя.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — огрызаюсь я.

— И держу пари, мне от этого только лучше.

Нос Эйвери снова морщится, и она прижимает пухлую розоватую нижнюю губу к зубам, как будто сдерживая еще один удар. Маленькая прядь золотых волос выбивается из-под ее аккуратной прически, и я хочу заправить ее за ухо, прежде чем сжать в кулаке остатки ее локонов.

Не знаю, почему я отчаянно ищу ее одобрения, но я не могу себя контролировать.

— Думаю, я смогу доказать, что ты ошибаешься, — бросаю я вызов.

Она не колеблется. — Ты бы не попытался.

— Я так просто не сдамся, — возражаю я.

Ее глаза встречаются с моими в воинственном взгляде. Я неустанно работаю, чтобы запомнить каждую крупинку меда, плавающую в них.

— Конечно, как я могла забыть? Любой, кто вступает в союз с нефтяными магнатами, должен вести себя воинственно.

Так что она слышала меня раньше со Стэном и подумала обо мне самое худшее. Я пытаюсь говорить, но слова не выходят. У нее есть я там, даже если они не были магнатами. Стэн такой мудак. Я был и остаюсь воинственным ублюдком.

Легкий намек на удовлетворенную улыбку украшает ее лицо. — Нечего сказать?

Мой взгляд следует за ее губами, когда она отворачивается от меня.

Меня действительно возбуждает раздувание ее ноздрей?

В комнате стало на несколько градусов жарче. Желание узнать, как ее умный рот будет ощущаться на моем, переполняет меня. В мире, где она моя сотрудница, моя непосредственная подопечная, такое поведение потребовало бы визита к психотерапевту. Сегодня мы стоим по разные стороны одного и того же поля битвы, и мне не терпится узнать, куда заведет нас противостояние.

— Поужинай со мной.

Слова льются из меня.

Выражение отвращения искажает ее великолепное лицо, руки падают по бокам, длинные пальцы сжимаются в кулаки. — Что?

— Ты. Я. Ужин. Разве это не достаточно ясно?

Мой тон снова стал раздражающе покровительственным, и я хочу вернуть его обратно.