Что движет Россией

Семена недовольства, там, где они существуют, — это результат одного простого факта. В 1905 году русскому народу были даны четкие обещания, которые, будь они выполнены, гарантировали бы ему полную политическую свободу и все гражданские права. Но эти обещания в некоторых случаях не были выполнены вовсе, а в других — выполнены только частично, либо по букве, но не по духу.

На практике политической свободы в России все еще нет, а политические гражданские права по-прежнему остаются несбыточной мечтой.

Представители властей то и дело заявляют нам, что русский народ абсолютно равнодушен к законодательным реформам; все, что он хочет, — это компетентное государственное управление. Думаю, однако, — даже если полностью оставить в стороне вопрос о том, можно ли обеспечить компетентность управления без законодательной реформы, — что никто не может отрицать: в России есть люди, жаждущие политической свободы. Столь же трудно отрицать и то, что отсутствие политической свободы косвенно сковывает по рукам и ногам, раздражает и выводит из себя еще большее число людей, хотя они не интересуются политикой и не поддерживают какие-либо политические теории.

Отсюда и возникает недовольство — и его степень будет различаться и увеличиваться в зависимости от того, уменьшается или растет число людей, охваченных этим раздражением и гневом.

Первое время после обнародования октябрьского манифеста в 1905 году политика правительства во главе с П. А. Столыпиным сводилась к следующему: «Сначала успокоение, потом реформы». На плечи П. А. Столыпина легла неблагодарная задача восстановления порядка в стране, и он с ней успешно справился, пусть и весьма крутыми мерами. И справедливости ради следует заметить: иначе как суровыми методами восстановить порядок скорее всего было бы невозможно. И еще, опять же ради справедливости, необходимо добавить: П. А. Столыпин предпринял ряд важных шагов в направлении реформ — взять хотя бы его законопроекты об аграрной реформе и всеобщем начальном образовании. Но реформы, предпринятые под его руководством и под руководством его преемника, все еще носят частичный характер, а на практике правительство по-прежнему одной рукой отбирает, урезает и ограничивает то, что оно же дает другой рукой.

Отчасти это связано с постоянным внесением оговорок и поправок во все новые законы, проникнутые духом либерализма, — поправок, в результате которых возникают препятствия для практического действия этих законов, — а отчасти с низким качеством местной администрации, чьей обязанностью является толкование и исполнение законов. Как правило, чиновникам местных администраций, за счет характера такого толкования, успешно удается принести дух закона в жертву его букве, лишить законы их подлинного смысла и на практике превращать их в пустые бумажки.

Подобная политика неизбежно вызывает гнев у населения.

Рассмотрим вопрос поподробнее.

Манифест от 30 октября обещал, во-первых, учредить законосовещательное и законодательное собрание, без одобрения которого в дальнейшем не будет принят ни один закон; и, во-вторых, предоставить людям полные гражданские права — а именно, личную неприкосновенность, свободу совести, свободу печати, свободу собраний, право объединяться в союзы и ассоциации.

В какой степени и каким образом эти обещания выполняются? Насколько все это стало практическим фактором политической жизни сегодняшней России?

Начнем с Думы.

Мы уже убедились, что Дума обладает значительным косвенным влиянием, и одно ее существование, независимо то того, насколько успешна ее законотворческая деятельность, меняет систему правления в России. Но, несмотря на это, полномочия, а точнее, власть Думы, отчасти оказались парализованы из-за отношения центрального правительства к этому органу.

Отношение правительства к Думе весьма своеобразно. Во-первых, за счет собственного толкования законов, внесения в них оговорок и поправок, правительство пытается где только можно урезать полномочия, предоставленные Думе, особенно в том, что касается государственного бюджета. Во-вторых, оно буквально заваливает Думу множеством неактуальных или второстепенных законопроектов, чтобы не допустить ее к решению более насущных и важных вопросов.

В этом состоит одна из причин, по которым любому существующему недовольству не дают угаснуть: действуя таким образом, правительство постоянно раздувает тлеющие угли недовольства, а когда оно вспыхивает, подпитывает это пламя, понемногу, но постоянно подбрасывая в костер все новые поленья.

Итак, пока что мы установили одну причину недовольства — отношение правительства к Думе, и это отношение, если коротко, состоит в следующем: оно делает все возможное, чтобы не допустить превращения Думы в реальную силу, в важнейший фактор государственной жизни, и пытается сделать из нее пассивный придаток к государственной машине.