Что движет солнце и светила

- Это что? - спросил замерзший Роман, не в силах слушать дальше. Поток сознания? А чай горячий? Фу ты, черт, носки промокли! И батарея холодная...

.

Про секс мы, может, и мало знали, но зато умели отличать любовь от, скажем, влюбленности. Любовь - это когда совсем не можешь жить, не видя и не слыша какого-то человека, и не важно, что он сам, может, и не подозревает ничего о ваших чувствах: достаточно и того, что он есть. А влюбленность это когда еще можно без всего этого обойтись...

Но хотелось, конечно, любви. Счастливой-пресчастливой, и чтобы умереть глубокими стариками в один и тот же день в окружении безутешных детей, внуков и правнуков. Вот как-то не об оргазме или, извините, дополнительной стимуляции электровибратором думали. Не подумайте, что автор - брюзга, жуткий пуританин и на него

- Как всегда, - флегматично отозвался Яша. - Ты бы чай подогрел, а то еще и электричество отключат...

Чай был замечательный. Яша добавлял в него разные травки, которые сушила его бабка Хая. Бабка Хая жила где-то под Черновцами и раз в месяц, обязательно присылала посылочку.

- Слушай, а тебя Ведро искал, - вспомнил Яша. - У него к тебе какое-то дело...

- Да какое там дело! Наверное, хочет перехватить денег до стипендии...

И точно. Ведро начал с того, что позарез нужны деньги: наклевываются по дешевке американские джинсы, их обязательно надо брать - перепродашь, хороший навар получается, не прогадаешь. Но Роман этими делами не занимался. И вообще, тогда, когда во всех трамваях и автобусах висели плакатики "Совесть пассажира - лучший контролер", приличные люди как-то чурались спекуляции. Это позже она стала называться солидным словом "коммерция".

- Ты ведь знаешь, я в эти игры не играю, - сказал Роман. - Да и денег нет, пять рублей до "степы" осталось...

- Что, так и будешь всю жизнь копейки считать? - поморщился Ведро. - Ты вообще какой-то ненормальный.

- Какой есть, - подтвердил Роман. - Зато совесть ночами побудки не устраивает.

- Да ну?! Точно шиз! Какая совесть, о чем ты? Ну, бля, дурачок! Слушай, а ведь ты и с бабами такой же - придурок придурком. Если кто узнает, как ты с ними сиропы развариваешь, так ведь на тебя экскурсии будут ходить по предварительной записи!

- Неужели?

- А вот послушай...

Ведро взял с полки кассету, вставил ее в магнитофон и нажал кнопку:

" - Ты мне давно нравишься... Почему не замечаешь?

- Понимаешь, у меня уже есть девушка. Мы с ней дружим со школы. Не знаю, как объяснить, но получается так: кроме нее, для меня никого не существует.

- Но она далеко. И ты всего не знаешь. Наверно, и за ней кто- нибудь сейчас ухаживает.

- Нет! Тамара мне все сказала бы честно. У нас никогда не было друг от друга секретов.

- А мне что делать?

- Ты замечательная девчонка, и у тебя еще будет любовь, вот увидишь!

- Но мне нужен ты...

- Знаешь, я тебя до этого не замечал. Даже лицо твое не смог бы описать..." Сначала Роман слушал этот диалог так, как обычно слушают, например, запись театральной постановки. И даже не сразу сообразил, что странный, нелепый разговор двоих - это запись того, о чем он говорил с Надей. Тогда, когда они картошку ели!

Значит, Ведро как-то умудрился поставить к ним в комнату магнитофон? Ну и сволочь!

Роман решил, что показать свою растерянность - значит доставить удовольствие этому козлу. И потому попытался растянуть губы в улыбке. Он даже решил, что она у него вышла надменно- саркастической.

- И вот этим, - небрежный кивок на магнитофон, - ты решил меня скомпрометировать?

Ему очень хотелось выглядеть невозмутимым, он даже и слово- то это скомпрометировать! - специально употребил: оно звучало как-то аристократично, что ли.

- Выходит, если я не лезу на первую попавшуюся давалку, то это уже компромат? Но вот вопрос: на кого это компромат? Может, все-таки на нее, а? Или на тебя? Чтобы все знали, какая ты сволота!

- Ну-ну, потише, малахольный! - гоготнул Ведро. - Парни оборжутся, если эту запись услышат. Ты и так считаешься полупридурочным - эдакий ангелочек, чистенький мальчик, только крылышек не хватает, чтоб в рай улететь!

- Ты в это дело Надю не впутывай, - сказал Роман. - Если уж кому из нас подлянку устроишь, так это ей.

- И ты не понял, что Надька тебя разыгрывала? - присвистнул Ведро. - Мы с ней договорились побалдеть над тобой. Она, кстати, жалеет, что переиграла недотрогу. Говорит, что твой мистер Готовченко чуть трусы ей не разорвал.

- Спасибо, что хоть в моей потенции не сомневается, - усмехнулся Роман. Он решил до конца держать на лице насмешливо- снисходительную маску. Хотя его так и подмывало навернуть Ведро магнитофоном, и чтоб вдребезги - нет, не голова, а этот проклятый маг!

- Ну так как? Может, пленочку твоей Тамаре послать? У меня и адресочек есть. Пусть девочка послушает...

- Замечательная мысль! - откликнулся Роман. - Ее бабка таких, как Надя, величает навалихами: сами, мол, на парней наваливаются, а потом еще и права качают. Тамара, думаю, будет в восторге!