Что еще может Путин?

Нет никаких критериев, по которым проводятся конкурсы, очень приблизительно сказано, из кого формируются конкурсные комиссии. В этих условиях каждый конкурс становится очень болезненной для педагогического корпуса процедурой. В человеческом, социальном плане он безусловно порождает недовольство, зависть, обиду и другие отрицательные эмоции.

Принцип конкурсности устанавливается и на уровне отдельных школ. Из общего количества российских школ (около 60 тыс.) отбираются три тысячи так называемых «инновационных», которым в разовом порядке даются гранты в 1 млн. рублей каждой. При нынешней дороговизне оборудования этой суммы хватит, может быть, на приличный физический или химический кабинет, на один компьютерный класс, вряд ли больше. Неизбежная конкуренция между школами приведет к тому, что выигрывать будут те самые привилегированные лицеи, гимназии, колледжи, в которых сосредоточились отпрыски семей «новых русских». У них гораздо больше шансов попасть в разряд «инновационных» школ. Само чужое словечко «инновационный» носит лукавый характер, содержание его неуловимо и неопределенно, зато оно прочно вошло в лексикон правительственных чиновников всех уровней. Для них чем непонятней, тем милей.

Школы, расположенные в сельских местностях и в небольших провинциальных городах, практически не имеют шансов пробиться к этим грантам.

* * *

Образование не исчерпывается только уровнем общего среднего. Для судьбы страны может быть даже более важно, как обстоят дела с высшим образованием, и в какой мере национальный проект коснется вузовской системы. В этой части образовательной системы также в пол- ной мере чувствуется стремление разделить все профессорско-преподавательское и студенческое сообщество и превратить высшее образование в коммерцию. Наши собственные студенты, уезжающие за границу, которые раньше на голову превосходили своими знаниями сверстников из других стран, теперь оказываются посредственными середняками, с трудом выдерживающими конкуренцию с выходцами из стран развивающегося мира.

Только в России среди безработных, подчеркнем, официально зарегистрированных безработных, имеется довольно много лиц с высшим образованием. Такое положение невозможно представить себе ни в Европе, ни в США. А сколько дипломированных специалистов трудятся за грошовые зарплаты в НИИ и проектных институтах, на различных едва живых предприятиях и организациях!

В вузах отмечается стойкая тенденция к снижению уровня профессорско-преподавательского состава. Старшее поколение советской профессуры уходит, новые генерации преподавателей не отвечают возросшим требованиям. Более чем скромные заработки, низкий социальный статус сделали непривлекательной работу в вузах для большой части талантливой молодежи. Далеко не всякий специалист согласится на такую форму приработка, как приватное натаскивание студента к экзаменам или получение взяток за несправедливую оценку уровня знаний.

За последнее время быстрыми темпами стало расти число кандидатов и докторов наук, хотя на качестве преподавания это не сказывается. Раньше ходила такая поговорка: «Ученым можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан!». Сейчас стало модным обзаводиться учеными степенями. Докторами наук стали Г. Зюганов, В. Жириновский, С. Степашин и сотни других больших и малых «ученых» от политики. Рост рати докторов ничего ровным счетом не добавляет ни российской науке, ни научному авторитету России.

Кого готовят нынешние вузы России? Сейчас наибольшим спросом пользуются социально-гуманитарные дисциплины: экономика, управление, правоведение, финансы. Все хотят стать менеджерами. Плата за обучение этим ремеслам наивысшая: от 3 до 7 тыс. долларов в год. Наименьшим престижем пользуются технические вузы. Там обучение либо бесплатно, либо наименее обременительно. Поскольку Россия сейчас не предъявляет спроса на инженерно-технические кадры в силу стагнации промышленности, кроме добывающих отраслей, то чаще всего выпускникам приходится искать работу не по специальности.