Что, если это мы

— О, я вспомнила еще историю, — говорит миссис Сьюз.

— Не надо, — стонет Артур. — Ты и так уже пять рассказала.

— Несколько месяцев назад мы с Майклом вернулись домой раньше ожидаемого и застали Артура, когда он…

— Мама! — кричит тот.

— …смотрел на ютьюбе номера из «Дорогого Эвана Хэнсена», подпевал и подтанцовывал!

— Незабываемое зрелище, — кивает мистер Сьюз.

На этот раз я не присоединяюсь ко всеобщему смеху, потому что Артур выглядит немного расстроенным.

Я встаю из-за стола.

— Артур, хочешь посмотреть обложку ВВВ? Она у меня в комнате.

— Да! — Он вскакивает так резко, что чуть не врезается в мистера Сьюза. — Очень хочу!

— Но мы еще едим, — возражает мама.

— Еда никуда не убежит, — отвечаю я, беря Артура за руку. — И мы скоро вернемся.

— Не запирайтесь там! — кричит мистер Сьюз.

В комнату мы уходим с пунцовыми щеками. Интересно, кто-то всерьез думает, что мы собираемся предаться безудержному разврату, пока они жуют окорок за стенкой?..

Впрочем, стоит нам скрыться от родительских взглядов, как я действительно набрасываюсь на Артура и зацеловываю с почти волчьим голодом. Этот же голод требует провести с ним как можно больше времени из оставшихся нам дней.

Наконец я отстраняюсь и делаю глубокий вдох.

— Ты как?

— Теперь лучше. Не люблю, когда они начинают подкалывать меня насчет Бродвея. Те ролики помогали мне продержаться до отъезда в Нью-Йорк. Я уже сходил в прошлом месяце на два спектакля, но не из топ-десять. — Внезапно его глаза расширяются. — Черт. Прозвучало так, будто они были недостаточно хороши. В смысле мне повезло, что я попал хотя бы на эти. Просто я продолжаю записываться в лотереи «Гамильтона» и «Дорогого Эвана Хэнсена».

— Время еще есть, — говорю я. — И вообще могло быть гораздо хуже.

— Это точно.

Артур обводит взглядом мою комнату, затем подходит к письменному столу.

— Так вот где создается будущий бестселлер и феномен фэнтези! А где обложка?

Я выдвигаю ящик и достаю фиолетовую тетрадь, в которой набрасывал мелких монстров из истории. Там же хранится обложка. По композиции она повторяет обложку «Гарри Поттера», только вместо Гарри — бенообразный волшебник, который прячется за руинами стены, пока вокруг рыщут злые чародеи. Смотрится она просто ужасно, и даже Артур смеется.

Затем он обходит комнату, разглядывая каждую мелочь. Коробку с вещами Хадсона я спрятал в родительский шкаф пару часов назад. Так и не смог от нее избавиться. Я не хочу ничего скрывать от Артура, но это как старые фотки в инстаграме, которые у меня рука не поднимается удалить. Будто Хадсона никогда не было. Будто мне стоит его стыдиться. Но выбросить хорошие воспоминания вместе с плохими — все равно что отвесить пощечину нашей истории. И это не имеет никакого отношения к моим желаниям или будущему.

Не знаю.

— Мне нравится твоя комната, — говорит Артур. — И вообще квартира. Может, это прозвучит странно, но она больше похожа на дом, чем наш. Здесь только значимые предметы. Если что-то потеряется или сломается, ты заметишь. А у нас почти все вещи легко заменимы.

— Может, ты просто еще не выяснил, почему они значимы?

— Может. — Артур садится на мою кровать. — Наверное, стоит задавать больше вопросов.

Я сажусь рядом и немедленно задумываюсь о сексе, потому что именно это происходит с людьми, которые оказываются в районе кровати с клевым новым бойфрендом. Если мы все же рискнем попробовать, это будет его первый раз. Кошмарная ответственность. Как бы ни закончилась наша история, я хочу, чтобы Артур не жалел о сделанном выборе. Как я не жалею о потери девственности с Хадсоном — и надеюсь, что он тоже не жалеет. Люди меняются, мы с ним изменились оба, но в то время он ощущался для меня самым правильным человеком.

Хочется верить, что я ощущаюсь правильным для Артура.

Я тянусь снова его поцеловать, но нас прерывает мамин голос с кухни:

— Мы закончили вас обсуждать! Идите доедайте.

Я сжимаю руку Артура, и мы возвращается к родителям.

Остаток ужина проходит мирно. Мы смеемся вместе, а не друг над другом. Пожалуй, еще лучше этот вечер сделало бы только появление Дилана — желательно под руку с Самантой. Меня заранее огорчает, что я непременно что-нибудь упущу, когда буду в подробностях пересказывать ему эту встречу. Вспомню не все шутки, которые заставляли нас складываться от хохота. Хотя, наверное, это неизбежный этап романтических отношений: время на друзей уменьшается, и они не всегда вписываются в твою новую жизнь.

Пока мы с Артуром помогаем убирать со стола, Па распаковывает принесенную Сьюзами коробку. Внутри оказываются шесть огромных печений — то есть в самом деле огромных, будто четыре куска теста положили на противне слишком близко друг к другу, и они слиплись в одно мегапеченье. Два с двойным шоколадом, два овсяных с изюмом и два с шоколадной крошкой и грецкими орехами.

— Спасибо за эту прелесть, — говорит папа и протягивает коробку Артуру.

— Вы хозяин, выбирайте первым, — смущается тот.

— Ну, тогда потом не жалуйся, — замечает мистер Сьюз с ухмылкой.