Что это за игра?

– Я хотел сделать для тебя что-нибудь хорошее. Мне хотелось проявить о тебе заботу, потому что, как я подозреваю, о тебе не часто заботятся. Но были и эгоистичные мотивы: я не хотел, чтобы ты была изможденной. – Джеймс решил быть до конца честным. – Кроме того, если бы ты стала думать о кровати, я бы предпочел, чтобы это было не потому, что тебе до смерти хочется спать.

– Понятно. – Грейси снова потеребила халат. – Значит, ты не такой уж доблестный бойскаут.

– Точно. Однако я выполняю мое обещание быть джентльменом.

Джеймс все еще не был уверен, что заняться сексом с Грейси – хорошая идея, но он, приглашая ее на свидание, решил перестать притворяться, что это совершенно исключено. После тех выходных, когда проходил прием по случаю помолвки, плотина прорвалась, и Джеймс сомневался, что что-то может остановить поток. Да он и не хотел его останавливать.

Грейси беспокойно заерзала на диване, словно не могла найти удобного места.

– Ты же знаешь, что это глупая идея.

– Вероятно.

С этим Джеймс не мог спорить. Это была не самая блестящая его мысль, но он, к своему удивлению, обнаружил, что ему все равно. Ему было необходимо с ней закончить. Этот уикенд он был намерен довести до конца, несмотря ни на что.

– У нас нет ничего общего, – мягко проговорила Грейси. В ее голосе не слышалось ни намека на грубость, которую она обычно приберегала специально для него.

– Нет. Или, может быть, есть, только мы этого не сознаем.

– Сомневаюсь.

Хотя он и согласился с Грейси, ее уверенность, что они отличаются друг от друга почти как представители разных видов, его раздражала. Что было глупо и несправедливо, ведь Джеймс сам частенько концентрировался на их несовместимости, чтобы совладать со своим влечением.

– Однако что-то все-таки есть, не так ли?

Грейси пожала плечами.

– Если ничего нет, то почему ты здесь?

– Из любопытства.

Джеймс не стал спорить, а только усмехнулся.

– И это все?

– Ты отвлек меня от моей мысли.

– Это от какой?

– Что я ненавижу здоровое питание.

Джеймс кивнул, крепко сжав губы, чтобы сдержать улыбку. Потом самым что ни на есть серьезным тоном произнес:

– В таком случае мне нужно отменить заказ. Я забронировал столик в веганском ресторане сырой пищи, куда собирался тебя повести.

Грейси резко подняла голову, на ее лице уже появилась хмурая гримаса.

– Надеюсь, ты шутишь?

Джеймс засмеялся.

– Неужели ты правда думаешь, что я так мало о тебе знаю, что могу повести тебя в ресторан здорового питания?

Грейси пожала одним плечом. Кажется, рядом с ним она часто повторяла этот жест.

– Ты отказался есть мои капкейки, так что я не могу исключить и такое.

Ах да, война между ними из-за капкейков началась вскоре после знакомства. В доме Митча и Мадди они были вынуждены находиться вместе, и Грейси тогда вела себя очень враждебно и постоянно цеплялась к Джеймсу. И когда она предложила ему свои капкейки, он резко отказался, хотя, возможно, с его стороны это было ребячеством. Каким-то образом битва разрослась до размеров полномасштабной войны, и между ними возникло противостояние на почве ее выпечки. Это звучало нелепо, да и было нелепо в действительности, но вот так вышло. В эти выходные Джеймс собирался показать Грейси, что он все-таки не безнадежный зануда.

Джеймс вздохнул с таким выражением, как будто речь шла о тяжкой обязанности.

– Ладно, когда ты сделаешь капкейки в следующий раз, я их поем.

Несколько секунд Грейси молча смотрела на него, потом заметила:

– Знаешь, большинство людей не считают поедание капкейков тяжким трудом.

– Я – не большинство людей.

У Джеймса имелись причины быть таким, каким он был, он знал, почему ему необходимы дисциплина и контроль над собственной жизнью. Другие могли их и не понимать, но для него эти причины были разумными. Дисциплина и упорядоченность спасли его в те времена, когда он думал, что его спасти невозможно, и он не собирался просить за это прощения.

– К твоему сведению, я не потому предпочитаю здоровую пищу, что хочу тебя оскорбить. Я так питался задолго до знакомства с тобой.

Грейси повертела в руках кончик пояса халата.

– Тогда почему это выглядит как оскорбление?

– А вот это ты мне расскажи.

Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

– У меня такое чувство, что ты меня осуждаешь.

Джеймс опешил. То, что она сказала, было настолько далеко от его мыслей о ней, что поначалу он даже не знал, что ответить.

– Откуда ты вообще это взяла?

– Ты кричишь на Шейна, когда он ест «Читос».

Джеймс растерялся. Он не понимал, как одно связано с другим.

– Ну да, и что? Он мой брат. Он регулярно достает меня по поводу моего питания и тренировок. А я в ответ достаю его по поводу вредной еды. Братья так себя и ведут.

– Значит, ты будешь есть «Читос»?

Лицо Грейси озарило то, что Джеймс мог определить только как надежду.

– Господи, нет, конечно. Ты знаешь, сколько в них всякой химии?

Джеймс не хотелось обманывать ее ожидания, но он не желал притворяться. Даже ради нее. Грейси поникла, ее пальцы крепче сжали пояс халата.

– Вот видишь? Это я и имела в виду.