Что это за игра?

Грейси развернулась на сиденье. Сегодня она собрала волосы в конский хвост, оставив несколько прядок свободно виться на уровне скул. Она была почти без макияжа, но то и дело наносила на губы прозрачный блеск, от которого ее рот выглядел возмутительно сексапильно. Каждый раз, когда она намазывала его на свои пухлые губы, делая это нарочито медленными плавными движениями, она исподтишка бросала на Джеймса лукавый взгляд. Судя по всему, она включила режим обольщения на полную мощность, и Джеймс не мог отрицать, что теперь, когда ее чары наконец были направлены не на кого-то, а на него, он наслаждался каждой минутой. Грейси разгладила на себе белый топ, облегающий ее фигуру Мэрилин Монро, потом провела рукой по бедрам, обтянутым низко сидящими джинсами, подчеркивающими пышные бедра и тонкую талию.

Она должна была выглядеть хорошенькой. Ничего подобного. Она выглядела как олицетворение секса и греха, и Джеймс уже обдумывал все грязные вещи, которые он с ней проделает. Прошлая ночь была предисловием. Скоро Грейси узнает, что быть методичным и внимательным к деталям – вовсе не так уж плохо.

Грейси одарила Деклана сногсшибательной улыбкой, и Джеймс видел, что у его кузена еще сильнее закружилась голова от обожания.

«В этом, парень, я с тобой».

– Это место, где торгуют хот-догами? – спросила Грейси.

– Это сосисочная империя Чикаго, – ответил Джеймс, сохраняя бесстрастный вид.

Грейси наморщила лоб.

– Но ты же не ешь сосиски!

Деклан фыркнул. Его голова, торчащая в промежутке между передними сиденьями, где сидели Джеймс и Грейси, загораживала Джеймсу обзор.

– Хм, еще как ест, мы сюда все время ходим.

Грейси подняла светлые брови.

– Правда?

– Не удивляйся, – сказал Джеймс. – Для особенно аппетитных блюд я делаю самые разные исключения.

Грейси резко переключила внимание на Деклана.

– Что ты посоветуешь у них взять?

– Обязательно возьми картошку, жаренную в утином жире, она у них самая лучшая. – Деклан показал на все растущую очередь. – Нам лучше идти, а то придется ждать сто лет.

– Картошку в утином жире? – переспросила Грейси, все еще в полной растерянности.

Джеймс пожал плечами.

– Местный чикагский деликатес. И парень прав, нам лучше идти. Ждать придется долго, но оно того стоит.

Грейси покачала головой, так что кудряшки вокруг ее лица запрыгали.

– Что это за сосиски такие, если ради них стоит простоять в очереди длиной в два квартала?

– Поверь нам, ты не пожалеешь, – сказал Деклан, вылезая из машины.

Грейси взялась за ручку двери, но Джеймс схватил ее за запястье, потянул на себя и наклонился к ней, чтобы быстро провести языком по ее нижней губе. Она резко втянула воздух. Джеймс подумал, что этот короткий свистящий звук ему все больше нравится, он даже стал ждать его с нетерпением. Ему хотелось утонуть в ней, но он держался. Он снова быстро провел по ее губам. Если она хочет его дразнить, он тоже будет дразнить ее.

Час спустя они сидели за маленьким столиком в тесной кабинке. Этот столик достался им благодаря Грейси – два студента сбились с ног, предлагая им свои места просто ради шанса поговорить с ней. Наблюдая за всей этой сценой, видя, как Грейси сразила парней наповал, флиртуя с ними в своей непринужденной добродушной манере, Джеймс закатил глаза. Если мужчина хочет быть рядом с Грейси, ему нужно иметь крепкую самооценку, иначе он умрет от неуверенности уже в первый час.

Хотя Джеймса считали гиком, на самом деле он встречался со множеством красивых женщин, но ни одна из них так не привлекала мужское внимание, как Грейси. Она не была красива в классическом понимании этого слова, но в ней было нечто завораживающее. Она просто была чертовски сексуальна. Но еще важнее, что она была очень доступной. Своей улыбкой, теплотой и легким смехом она словно приглашала людей. Сегодня Джеймсу было очень трудно вспомнить, почему она ему совершенно не подходила. Или против чего именно он так сильно возражал.

Грейси заказала сосиску с сыром бри, луком и трюфельным маслом. Откусив приличный кусок, она закатила глаза от удовольствия, потом застонала и, не переставая жевать, взяла салфетку и промокнула рот. Проглотив, она положила руки на стол.

– Черт побери!

Джеймс засмеялся, а когда засмеялся и Деклан, Грейси к ним присоединилась.

– Прошу прощения, не стоило мне ругаться, но это, наверное, одна из лучших вещей, какие мне только доводилось брать в рот.

Джеймс подумал, включит ли она когда-нибудь в этот список его.

Деклан нахмурился.

– Я в седьмом классе. На автобусной остановке я слышал ругательства и похуже.

Губы Грейси насмешливо дрогнули, но она кивнула с самым серьезным видом, потом достала из стоящей на середине стола корзинки ломтик жареной картошки.

– В какой школе ты учишься?

Деклан сделал большой глоток безалкогольного пива.

– Святой Патриции.

– Тебе там нравится?