Что это за игра?

– Наверное, это самое приятное, что ты мне сказала за все время.

Грейси усмехнулась.

– Я была не права.

– Погоди, мне нужно отметить этот день в календаре.

В голосе Джеймса слышалась легкая насмешка, и Грейси захихикала и ущипнула его за руку.

– Не порть мне послевкусие.

Он вышел из нее и лег на диван, втиснувшись рядом с Грейси. Подложив под голову ладонь, он провел пальцем по ее ключицам, вниз по окружности груди, обвел кружок вокруг соска.

С Джеймсом Донованом одного раза будет явно недостаточно, поняла Грейси. Но об этом она подумает позже. А сейчас она упивалась таким глубоким удовлетворением, какого не испытывала никогда в жизни.

Глава 16

Некоторое время они дрейфовали в полудреме, пальцы Джеймса лениво играли с ее кожей, а Грейси практически мурлыкала. Она не могла припомнить, когда чувствовала себя вот так, совершенно удовлетворенной. Ее веки приподнялись, и она увидела, что Джеймс наблюдает за ней.

– В чем ты была не права?

Он медленными методичными движениями водил пальцем вдоль ее ребер, как будто хотел изучить ее тело на ощупь.

Она усмехнулась.

– В том, что считала тебя никудышным любовником.

Джеймс засмеялся, качая головой.

– А ты – самая невозможная женщина, какую мне только доводилось встретить.

– Я предпочитаю слово «сложная».

Он погладил округлость ее груди.

– Да, с тобой трудно. Я видел за ленчем, как ты просто вошла в зал и своими чарами добыла для нас тот столик. Я тогда подумал, что если мужчина хочет иметь дело с тобой, ему нужно иметь самоуверенность супергероя.

Он обвел пальцем ее сосок, и она резко втянула воздух.

– Все говорят, что в этом смысле я пошла в отца.

Грейси заморгала. С какой стати она вообще о нем упомянула? Она собиралась ответить каким-то остроумным замечанием.

Пальцы Джеймса замерли.

– Что с ним случилось? Я никогда не слышал, чтобы ты о нем упоминала.

Грейси пожала плечами.

– Он ушел. По классической схеме: вышел за сигаретами и так и не вернулся.

Джеймс наклонился над ней и легко коснулся губами ее губ.

– Мне очень жаль.

– А мне нет. Я рада. Когда он напивался, все его обаяние исчезало. А пил он много.

Она поежилась, вспоминая, как он субботними вечерами был где-то душой компании, а в воскресенье утром у ее мамы оказывались синяки на лице.

– Он был злобный? – тихо спросил Джеймс.

Грейси кивнула.

– Да. Он бил маму.

Джеймс застыл.

– А тебя?

– Думаю, это единственное, чего она не позволила бы ему сделать.

Она почувствовала, что от этих воспоминаний ее мышцы напрягаются и все блаженное удовлетворение улетучивается.

– Его все любили.

– Я не знал. Должно быть, у тебя было трудное детство.

Джеймс снова стал гладить ее кожу.

– Мы с Сэмом редко об этом говорим. После того как отец ушел, у нас стало трудно с деньгами, но мне было все равно. По крайней мере, у нас в доме стало спокойно.

«Откуда это взялось? Они сейчас должны были хихикать и болтать о сексе, а не выкапывать прошлое».

Грейси перекатилась на Джеймса и одарила его самой обольстительной улыбкой из своего арсенала.

– Я рада, что ошибалась.

Он взял ее за подбородок и наклонил ее голову так, чтобы посмотреть ей в глаза. Некоторое время он молча смотрел, потом Грейси почувствовала, что у нее перехватывает горло, и она отвела взгляд. Джеймс погладил ее по щеке.

– Я это понимаю. И я знаю, что такое неожиданно кого-то потерять.

– Это другое. Твой отец умер. И, насколько мне известно, он был очень хорошим человеком.

А уход Брюса Робертса из семьи было лучшим, что с ними произошло, хотя мать Грейси и горевала о нем до самой смерти. Таким он был. Он знал, как очаровать кого угодно и получить желаемое. И как бы безобразно он себя ни вел, ему всегда удавалось убедить жену, что это больше не повторится.

Взгляд Джеймса потемнел, уголки его рта опустились.

– У меня было по-другому и да, у меня был хороший отец, но моя жизнь изменилась так же внезапно, как твоя.

Грейси пожала плечами.

– В моем случае перемена была к лучшему.

Он серьезно кивнул.

– Я могу тебя понять. Иногда мне кажется, что в моем случае перемена тоже была к лучшему.

Грейси недоуменно заморгала и немного отстранилась, чтобы посмотреть на него.

– Что ты имеешь в виду?

Джеймс вздохнул и откинулся назад.

– Подожди минутку.

Он перебрался через Грейси, на мгновение восхитительно прижавшись к ее телу, и встал с дивана. Грейси смотрела, как он идет по комнате обнаженный, мягкий свет играл на его коже с рельефно проступающими мускулами. Он подошел к шкафу, открыл выдвижной ящик и что-то там поискал. Потом вернулся к Грейси с фотографией в руках и снова лег рядом с ней.

– Это я за пару лет до смерти отца.