Что я делала, пока вы рожали детей

Как бы то ни было, я снова была одинока и купила билет до Буэнос-Айреса. Я сохранила связь с Отцом Хуаном, который писал мне восхитительные письма, всегда используя слова, которым мы учили друг друга в постели:

От кого: Хуан

Кому: Кристин

RE: Te extraño!

Я буду помнить о тебе, как о чудесной американке, которая завоевала «los suaves mimitos» Аргентины… Хорошее всегда заканчивается, но ведь его можно и продолжить… осталось еще полсотни мимитос… для нашей следующей встречи!!! Мы продолжим прикасаться друг к другу… это будут не просто мимитос, это будет больше… да да да… Jajajaja! Beso grande!!!!!!

Классно, правда? В предыдущем опыте переписки с иностранным мужчиной я уже привыкла к тому, что они используют многоточия и восклицательные знаки как 13-летние американские девчонки, так что я не судила Хуана строго. А как вам это «Jajajaja»? Хахахаха, вот что он имел в виду. Хуан много месяцев продолжал присылать мне подобные письма. Но когда я написала, что приеду снова, его тон резко изменился.

RE: возвращается громкая американская девчонка

Отлично, ты знаешь, что чего бы ты ни захотела, я попробую это сделать, просто предупреди меня!!!!!!

Хм. Вы тоже обратили внимание на то, что никакие мимитос больше не упоминаются? И «бесо гранде» больше нет. Я вот обратила. «Но он поставил столько восклицательных знаков, наверняка он рад увидеть меня снова», – сказала я себе. Его письмо кажется жестким, потому что это электронная почта. Конечно же, я продолжала переписываться и со своим патагонским парнем Диего, чьи чувства всегда были для меня яснее:

RE: BURRA

Я скучаю по тебе каждый день… Правда в том, что ты всегда будешь в моем сердце. Надеюсь, у тебя все хорошо и что ты думаешь обо мне, как и я о тебе. Надеюсь, ты сможешь приехать ко мне еще раз, и вместе мы займемся прекрасными вещами. Напиши мне, Бурра! Я люблю тебя!!!!!!!!! Напиши мне!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Диего я не сказала, что возвращаюсь в Аргентину.

Чувствуете закономерность?

В итоге после всех этих воплей о том, что я еду в Аргентину одна, я пригласила Хоуп и Сашу поехать со мной. Мне хотелось показать им свои любимые места, как дети стремятся показать то, что больше уже не могут прятать. Но мои подруги собирались присоединиться ко мне только на первую половину путешествия, а значит, мне все-таки оставалось время для романтики в одиночестве. Я с волнением планировала свое Возвращение в страну грез. Что, конечно, очень опасно.

План был следующим: Саша, Хоуп и я собирались снять квартирку в Палермо, где я жила в прошлый раз. Все мои аргентинские друзья должны были очень обрадоваться моему возвращению. Отец Хуан пришел бы к нам, взял мое лицо в руки и поцеловал меня. Мои подруги увидели бы, в чем, собственно, все дело, а я устрою им такой чудесный отдых, что они тоже откроют что-то волшебное и новое в себе, влюбятся в Аргентину, будут радоваться, и мы все сблизимся. Затем они отправятся домой, а я поеду к Огненной Земле, в четырехдневное морское путешествие вокруг мыса Горн, сквозь ледники и колонии пингвинов, я буду всего в паре сотен миль от Антарктиды и в итоге доберусь до города Пунта-Аренас в Чили. Я превращусь в одинокую женщину, размышляющую о великом на самом краю света. Я стану любоваться на спокойствие покрытого ледниками океана, мелькая, возможно, на фотографиях других туристов, а они будут думать про себя, что за красота – Женщина и лед. Затем я отправлюсь в южноамериканскую версию Йосемити, Торрес-дель-Пайне, на несколько дней диких приключений в красивых хостелах. Отец Хуан будет по мне скучать, и в самом конце путешествия я вернусь в Буэнос-Айрес еще на неделю, где снова на несколько невероятно счастливых дней погружусь в любовь, потом будет грустное расставание и полет домой, который я проведу, попивая вино и сладко оплакивая невозможность нашей любви.

Ничего подобного, конечно же, не случилось.