Что я делала, пока вы рожали детей

Я оказалась совершенно одна на вершине горы: только я и голубое небо, сумасшедше прозрачный солнечный свет, серебрящееся озеро и нетронутый снег. Я сделала снежного ангела, вспоминая, как родители, и дедушки, и бабушки по обеим линиям учили меня делать самого аккуратного ангела. Разбежалась и плюхнулась в снег – пуффф. Сфотографировав снег, озеро и свой ангельский образ, я продолжила прогулку.

Я бродила там часов пять, совершенно не заботясь о том, куда иду. Усыпанные снегом тропинки сверкали оранжевыми и красными листьями. Я гуляла, гуляла и гуляла, не зная, куда иду, влюбленная в сам факт – я одна на вершине горы, на вершине мира. Два месяца в Аргентине были полны счастья и открытий. У меня появился десяток друзей из самых разных стран, а также два аргентинских любовника. Я освоила испанский, научилась танцевать танго и покупать овощи в аргентинских магазинчиках (что совсем не так просто, как можно подумать). Я узнала, насколько я храбрая. Но, что важнее всего, я почувствовала себя такой же свободной, живой и уверенной в себе, как в той автомобильной поездке по стране. И я пришла к этому сама.

В итоге я набрела на дорогу, нашла автобус до города и провела еще несколько дней в постели Диего – несколько сексуальных и очень теплых дней, но совсем не таких полных и романтичных, как та одинокая прогулка.

Моя кузина Эмма решила заехать навестить меня в Барилоче. Я же свалилась с ужасным гриппом. На одну ночь мы заселились в шикарный отель «Льяо Льяо» – старинный дворец прямо на озере, в котором останавливаются президенты, приезжая в Аргентину. Там я с удовольствием плюхнулась в белые простыни. Тем временем дождь за окном превратился в идеально белый снег. Эмма поселилась в отдельной комнате, поэтому я позвала Диего.

Пока он ехал, я позвонила на ресепшн и вызвала врача. Они прислали ко мне милую женщину, которая не знала ни слова по-английски, так что нам пришлось воспользоваться моим хромым испанским. Врач выписала мне антибиотики, и, поскольку я знала, что для меня любой прием антибиотиков заканчивается молочницей, я попросила ее прописать таблетки, которые этого не допустят. Она очень долго не могла понять, что я имею в виду, но в конце концов сообразила и закричала: «Аааа! Infección vaginal ocasionada por hongos!» Вот как они ее называют. Довольно страшно.

Я с опаской приняла выданные мне таблетки.

Затем приехал Диего, и мы провели вместе последнюю ночь, спрашивая друг друга, верим ли мы в любовь с первого взгляда.

Когда пришло время покидать Патагонию, Диего подвез нас с Эммой до аэропорта и написал мне, когда мы вошли внутрь:

«Creo que te amo» – думаю, я люблю тебя.

И поскольку я уже сидела в самолете, я пожала плечами и написала в ответ:

«Te amo tambien» – я тоже тебя люблю.

Почему нет? Эти слова намного проще сказать на испанском.

Аэропорт Сан-Карлос-де-Барилоче-> Водопады Игуасу-> Международный аэропорт Эсейсы, Буэнос-Айрес -> Международный аэропорт Лос-Анджелеса

Отправление: 28 мая, 2005

Прямо из Барилоче мы с Эммой отправились к водопадам Игуасу, расположенным на стыке Бразилии, Парагвая и Аргентины. Это одно из природных чудес света, а постоянный рев падающей воды производит эффект не хуже, чем десять валиумов. Местная легенда гласит, что водопады появились, когда бог захотел жениться на местной красавице, Наипи. Но она любила человека, поэтому вместе со своим смертным возлюбленным решила бежать на каноэ. Бог использовал молнию и обрушил реку прямо перед ними, создав водопады.

Мы провели пару дней, гуляя вокруг них и слушая грохот падающей воды (и любви?). Эмма и я прошли по деревянным подмосткам, протянувшимся вдоль широкой спокойной и тихой реки, которая, как кажется, движется очень медленно… пока внезапно не обрушивается и не превращается в удивительное природное явление. Нам казалось, что эта река похожа на жизнь, которая может течь очень спокойно и размеренно, но никогда не знаешь, возможно, за поворотом нас ожидает нечто, что способно сделать ее столь же величественной.

Мы сидели в баре при отеле, неподалеку от водопада, и разговорились с двумя парнями, которые, как выяснилось, работали на Уолл-стрит. Они спросили о моей профессии, и я ответила, что пишу комедии.

«Хе-хе. Без обид, но ты не очень похожа на комедийного писателя, – сказал один из наших собеседников. – Ты кажешься слишком сдержанной. Все комедийные писатели, которых я знаю, очень шумные, быстрые и безумные».

Эмма долго смеялась.