Что я делала, пока вы рожали детей

Моя мать переживала. Она волновалась, когда пять лет назад я вернулась из Аргентины, влюбленная в Хуана, а теперь она волновалась еще больше, глядя, как я порхаю вокруг него. Моя мать, как и все, считала Хуана очень милым, но, думаю, она видела в моих глазах то же чувство, что пережила она сама 20 лет назад со своим латиноамериканским любовником Ласло. Последний вернулся обратно в свою страну, увозя вместе с собой ее сердце, а ее саму бросив в позе зародыша в Калифорнии. Из-за той ситуации мама пыталась удержать меня от генетически заложенного стремления к связям с иностранцами – чтобы я не пошла по ее дорожке. Когда мне было 16 лет, спустя некоторое время после того, как уехал Ласло, мы с мамой в 23-й раз смотрели «Грязные танцы». И в конце, в моей, пожалуй, самой любимой сцене американского кино, когда все еще большеносая Дженнифер Грей спрашивает Патрика Суэйзи, на котором уже нет рубашки, потанцует ли он с ней, что он всегда соглашается сделать, – и о, о, как он это делает, – я повернулась к своей грустной матери, завернутой в огромный плед, и сказала:

«Да ладно, вряд ли что-то может быть лучше этого». Тогда моя мать сообщила мне новость, которая, по ее мнению, убережет меня от разбитого сердца и от потери того, что потеряла она: «Кристин, так хорошо никогда не получится».

После Дня благодарения я отвезла Хуана в винный край Санта-Барбару, где мы сняли комнату в домике на выходные. Там же присутствовали уже забеременевшая Паркер с мужем, Хоуп и ее новый парень (наконец-то!) и еще одна наша обычно вечно одинокая подруга-сценарист, Эрин, и ее парень (наконец-то!). Это были выходные, полные вина, дружбы и любви, и я проводила их не в одиночестве (наконец-то!). Мы с Хуаном пытались нагнать наши пять лет, проведенные без секса, и мы все вместе готовили, пили, катались на лошадях и танцевали в пустых салунах. Это были золотые выходные, и я ощущала абсолютное, безумное счастье.

Неделя подошла к концу, и Хуан не попытался поменять билеты, чтобы задержаться, и не спросил меня, когда мы увидимся снова. Он просто меня поцеловал, сказал, что все прошло прекрасно… и уехал.

Боже, как я грустила. Я чувствовала себя самой одинокой женщиной в мире и валялась дома. У меня по-прежнему не было работы, потому что пока я не пристроилась ни на одно шоу, а пилотная серия, которую я написала за тот год, не получила одобрения. (Телесети покупают сотни сценариев каждый год, снимая десять или парочку, а все остальные пробуя. Очень обидно чувствовать себя сценаристом одного из сотен неснятых фильмов, пока не поймешь, что заплатят-то тебе в любом случае, и тогда уже можно просто выдавать по одному сценарию в год и спокойно отдыхать, зная, что свои деньги ты получишь. Безумный процесс, конечно, и для бизнеса, и для жизни.)

Поэтому я валялась дома. Мама звонила мне раз в день, я начинала думать о чувствах, и мне становилось только хуже. И тут женщина, которая вечно уговаривала меня не сбегать, предложила нечто прекрасное: «Детка, мне кажется, тебе нужно куда-нибудь съездить».

Я расплакалась, услышав этот совет от нее.

И решила поехать в Израиль. У меня имелась идея сценария, место действия которого разворачивалось в Израиле, поэтому мне требовалось немного разведать обстановку. Я собиралась написать драму, что-то для кабельного, про американскую диаспору в Иерусалиме, живущую обычной жизнью в центре конфликтной ситуации. Комедийные сериалы постепенно сходили на нет, и пришло время расширить мои писательские горизонты. Конечно, я не была еврейкой и не знала почти ничего о политической ситуации в Израиле. Пришлось купить компрометирующие меня книги вроде «Научись сам! Военный конфликт на Ближнем Востоке!» и «Израильско-палестинский конфликт для чайников!». Я быстренько их прочитала, совершенно не горя желанием брать подобную литературу с собой на борт самолета, где будут настоящие жители Ближнего Востока. Я начала влюбляться в новую страну, и пока я днями напролет думала о том, что меня там ждет, настроение начало подниматься.

С собой я пригласила свою бесстрашную знакомую-путешественницу Астрид, которая ездила в одиночку даже больше моего, и мы отправились в Святую землю. Однако добраться туда оказалось непросто. Для начала две одинокие женщины должны пройти проверку безопасности.