Что известно реке

Мистер Хейс коротко посмеялся.

— С чего ты взяла, что он не найдет тебя раньше?

Страх пробежался по моему позвоночнику. Только сейчас я осознала, насколько сильно нуждаюсь в союзнике. Я никогда не доверяла мистеру Хейсу, но он прыгнул в Нил вслед за мной, даже зная об опасности. Мне было страшно остаться с дядей с глазу на глаз.

— Вы будете со мной?

Мистер Хейс прищурился. Он изучал мое лицо, прекрасно видя, что я отчаянно пыталась скрыть.

— Чего ты нервничаешь?

— Он будет в ярости. Было бы лучше, если бы вы встали на мою сторону.

Он выглядел потрясенным.

— Ни за что.

Будучи не в себе, я яростно пыталась придумать, чтобы такого сказать, чтобы выиграть побольше времени.

— После той прогулки по Каиру, я решила, что мы стали друзьями.

— У меня их больше нет, — совершенно серьезно сказал Хейс. — С какой стати ты так решила?

Алый румянец обжег мои щеки.

— Вы буквально только что спасли мне жизнь. Мы делили еду. Вы поцеловали меня на прощание?

— Ты ошиблась и неверно трактовала мое поведение. Я ко всем отношусь одинаково. И если бы ты считала нас друзьями, то не стала бы лгать, притворяясь кем-то другим и скрываясь на этой чертовой посудине.

Раскаленное смущение разлилось по моей коже. Я вспомнила, как глупо провожала его взглядом, касаясь на щеке того места, где незадолго до этого были его губы.

— Значит, вы целуете каждую встречную.

Уголки его рта опустились.

— Это вопрос, Оливера?

— Так, почему вы это сделали?

— А почему нет? — он лениво повел плечами. — Не все в этом мире обязано иметь значение. Это был просто поцелуй.

— Осторожнее. Ваш цинизм дает о себе знать.

— Нет смысла скрывать то, что было для тебя очевидным с самого начала, — он вздохнул. Не меняя своей, казалось бы, непринужденной позы, он протянул руку вперед и схватил меня за запястье. Он усмехнулся, увидев мое изумление. — Давай покончим с этим. Мне придется тащить тебя к нему или ты пойдешь добровольно?

Я вздернула подбородок, сжала зубы и изо всех сил старалась не придавать значения тому, какой хаос в моем сердце сеет тепло его пальцев.

— Что ж, будь по-вашему.

— Хорошая девочка, — пробормотал он, отпуская меня.

Мы шли бок о бок и каким-то невообразимым образом мистеру Хейсу удавалось не задевать меня случайно, хотя он не вырывался вперед и не отставал. Его энергетика требовала повиновения. Но почему-то казалось, что он при любой возможности избегал лидерства.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

Я с трудом сглотнула и мрачно уставилась перед собой, не желая делать очевидным внутреннее смятение. Мои ладони вспотели. Я должна доказать свою ценность, чтобы остаться.

Мистер Хейс отступил в сторону у входа в салон⁶².

Я подошла к нему настолько близко, что могла разобрать каждую едва заметную морщинку на его лбу, едва заметный прищур глаз.

— Если мой дядя в самом деле решит развернуть дахабие, чтобы вернуть меня обратно, я хочу, чтобы вы кое-что знали.

Он настороженно наблюдал за мной.

— И что же?

Я знала, как вывести его из равновесия.

— Спасибо, что спасли мне жизнь. И независимо от того, что ты думаешь, я считаю тебя другом, Уит.

Он моргнул, быстро втянув воздух; я могла бы это упустить, если бы не стояла так близко. Сказанное мной было правдой. Он бросился за мной, как и подобает другу. Хотя я не доверяла ни ему, ни его роли в махинациях моего дяди.

Но Уит спас мне жизнь.

Я прошла мимо него, мое сердце бешено колотилось о ребра. Мой дядя сидел за круглым столом, погрузившись в бумаги; чашка черного кофе стояла у его локтя. Ручкой он что-то царапал в дневнике и бормотал себе под нос слова на испанском. Он услышал, что кто-то вошел, но не поднял головы.

— Что, черт возьми, за шум, Уитфорд? Мистер Финкасл выполнил свою угрозу о стрельбе в крокодилов?

— Выполнил, — сказала я.

Мой дядя окаменел.

Я скорее почувствовала, чем увидела, присутствие Уита. Он встал позади, прислонившись к стене и скрестив лодыжки. Оглушающая тишина затянулась, сгущаясь с каждым мгновением от напряжения. Пальцы дяди Рикардо, которые добела сжимали ручку, расслабились. Медленно он поднял голову, его губы превратились в тонкую бледную полосу. Он смотрел на меня в глубоком потрясении. Затем, его внимание переключилось на длинную тунику, обтягивающую мою тонкую фигуру, с которой капала вода на ковер.

— Почему вы оба мокрые?

— У нас была неожиданная встреча с вышеупомянутым крокодилом, — сказал Уит.

— Иисусе, — дядя закрыл глаза, но вскоре распахнул их — зелено-карие, как мои. — Ты ослушалась меня, — произнес он изумленно. — Ты хоть представляешь, что натворила?

— Нет, потому что ты не будешь—

Дядя Рикардо резко встал, стул опрокинулся.

— Ты помог ей подняться на борт, Уитфорд?

Уит пристально посмотрел на него.

Мой дядя развел руками, наполовину взбешенный, наполовину разъяренный.

— Зачем ты это сделал?

Я вздернула подбородок.

— У него не было выбора.

Мой дядя открыл рот, а затем медленно закрыл его. Казалось, он боялся спросить, что я имею в виду. Но интуиция подсказывала мне, что он уже догадался, зачем я здесь. Мне нужна была правда, нужны были ответы. И я получу их любой ценой.