Что мне делать без тебя?

- Хорошо, - мрачно бросил он, садясь в кресло. - Значит, ты опять взялась за свое! А откуда дома появлялись эти бесконечные бутылки?

Олеся поправила волосы.

- Ты разве до сих пор не догадался?

- Нет, - ожесточенно ответил Карен. - Ни я, ни отец.

- Подумаешь, загадка! - Олеся наморщила нос. - В конце концов, не все ли тебе равно?

- Нет, мне не все равно! - закричал, срываясь, Карен и с силой запустил какую-то книгу в тумбочку.

Жалобно звякнули флакончики Олеси. От неожиданности она вздрогнула, но не испугалась.

- Если бы мне было все равно, - в ярости продолжал Карен, - я бы давно бросил тебя ко всем чертям с твоими вечными любовниками, истериками, пьянками и трагедиями! Если бы мне было все равно, я бы не вытягивал бы несколько месяцев из депрессии, в которую ты впала по милости своей несравненной подруги! Недаром я ее всегда не переносил!

- Это грех, Карен, - в смятении прошептала Олеся. - Ее уже нет...

Карен тотчас пожалел о сказанном, но сдерживаться больше не мог. Ах, значит, его слова - грех?! А пить - не грех? А аборт - не грех?!

- Ну, пусть я возьму грех на душу! - окончательно остервенился он. - Бог мне должен его простить за мою любовь к тебе, если ты до сих пор о ней не догадываешься! И я даже не знаю, что я с тобой сделаю, Леся, я просто за себя не ручаюсь, если ты не прекратишь без конца опустошать бутылку за бутылкой!

Теперь жена действительно присмирела. Она хорошо представляла, на что способен Карен в ярости, поэтому с опаской поглядывая на него, отступила к двери. Но Джангиров, сразу заметив маневры, вскочил и встал в дверях.

- Ты не выйдешь отсюда, пока не скажешь, кто приносил тебе дома вино!

- Ну, если ты так настаиваешь... - робко начала Олеся.

- Я требую! - крикнул Карен. - Слышишь, я требую, и немедленно!

- Левон, - просто ответила она.

Карен ошеломленно открыл рот.

- Что? - недоуменно спросил он. - Повтори, что ты сказала?

- Я сказала: Левон.

- Нет, Леся, это невозможно... - растерянно пробормотал Карен. - Зачем ты лжешь мне?

Он прекрасно видел, что она не лжет.

- Я говорю правду, - пробубнила Олеся. - И Дуся теперь тоже в курсе. Только она побоялась выдавать Левона отцу и объяснила, что никак не может дознаться.

Карен снова опустился в кресло.

- Леся, - устало сказал он, - что ты со мной делаешь! Зачем ты втянула в эту историю ребенка? Ведь узнает отец...

- Ну и что? - с вызовом спросила Олеся. - Он снова будет тебя оттаскивать от меня собственными методами?

Карен недобро посмотрел на нее.

- В общем, так, - сказал он, и в его голосе зазвучали металлические нотки Джангировых. - С этой минуты ты забываешь про Левона. Никто больше ничего не выясняет и ни о чем не узнает. Но главное то, что с сегодняшнего дня ты больше не прикасаешься ни к водке, ни к вину. Ни под каким видом. Иначе... - он угрожающе замолчал.

Олеся, надменно закинув назад голову, ждала окончания.

- Иначе, - повторил он, мельком глянув в ее сторону, и голос его стал глухим и бесстрастным. - Иначе нам в самом деле придется разойтись.

Он никогда не смог бы с ней расстаться, ни под каким видом. Он лучше согласился бы ее лечить, возить по врачам, мучиться и падать от усталости, но только чтобы она была рядом, всегда, всюду, Леся, любимая... Но он хорошо знал, что этот дьявольский характер, с виду такой пластилиново-послушный и шелково-податливый, ничем не пронять, кроме жесткой, даже жестокой силы. И испугать ее можно только одним. И Олеся действительно испугалась, хотя для вида сдалась не сразу.

- Ты просто пугаешь меня, - неуверенно сказала она. - Но я постараюсь...

- Не "постараюсь", а "больше никогда не буду, Карен!" - отчеканил молодой муж и взял в ладони ее лицо. - Повторяй за мной: "Я! Больше! Никогда! Не буду!" И не брыкайся!

- Пусти сейчас же! - прошипела Олеся. - Я плохо себя чувствую!

- Не ври! Ты прекрасно себя чувствуешь, если пьешь бутылку за бутылкой! И как я ничего не заметил?! Ты хитрая, Леся, изворотливая, раз тебе удается обмануть даже меня! Но это в последний раз! Больше ни на что не надейся! Ну-ка, постой!.. - он на мгновение отпустил ее и с мастерски сыгранным вниманием пристально уставился куда-то в угол за ее спиной. - Что там такое? - тихо, угрожающе сказал он. - Неужели опять вино?..

Олеся с удивлением обернулась. Там ничего не могло быть. Но сопротивляться она перестала, в недоумении рассматривая комнату.

- Детский фокус, - прошептал ей в самое ухо Карен. - Тебя очень легко обмануть...

Он схватил ее в охапку, высоко поднял и с размаху бросил на кровать, одним прыжком оказавшись рядом. Но прежде чем зажать поцелуем ей рот, он снова наклонился к ее уху и хладнокровно проговорил:

- Ты поняла меня, Леся? Ты все хорошо запомнила? Первая же бутылка - и мы расстаемся навсегда! Это не угроза, это реальность! Запомни мои слова как следует!

Он всегда диктовал свои условия.

И комната поплыла, предметы потеряли свои очертания, смешались тени, перепутались звуки и время... Леся, любимая... Узкие слабые плечики в его руках... Ты хорошо запомнила мои слова, Леся?!