Что мы пожираем

Он сжимал в руках мой перочинный нож и маленькое лезвие, которое вырезал у себя в камере. Он стоял, слегка наклонив голову, и пристально смотрел на Дверь.

– Здравствуй, Лора, – мягко сказал он. Он говорил так ласково, голос его звучал так знакомо, что моя кожа запылала. Он меня не знает. Он не имеет права так меня называть. – Я надеялся, что ты придешь.

«Держи Уилла. Моя кровь».

Мой благотворец создал две струящиеся красные петли вокруг его рук, удерживая его на земле. Жидкость сдвинулась и затвердела, превратившись в железо. Я наклонилась над плечами Уилла и повернула его голову к Двери.

Будет справедливо, если он станет свидетелем того, чего так долго ждал.

– Итак, – сказала я, входя в пещеру. – Ты хочешь, чтобы это стало твоим наследием?

– Я смирился с тем, что умру, – сказал Джулиан, все еще стоя ко мне спиной. – Мы с Уиллом предупредили остальных, так что наши люди будут в безопасности. Цинлира все равно умирала. По крайней мере, так кто-то из нас выживет и, в конце концов, сможет встать на ноги. Они будут знать, что это стало возможно благодаря моему отцу и мне.

Он оглянулся через плечо. Его зеленые глаза сверкали, и я видела, что у него под глазами пролегли глубокие тени. Дверь позади него приоткрылась на дюйм, а из щели выглядывали мамины янтарные глаза. Ее рука, обожженная и влажная, царапала косяк. Уилл взвизгнул. Джулиан ничего не заметил.

– И я думаю, что когда я предложу им тебя и этого мальчика, Грешные с радостью оставят нас в покое. – Джулиан бросил взгляд на Алистера. – И знаешь, если сегодня мне суждено умереть, это даже хорошо, если я заберу тебя с собой.

– Лорена, – произнес голос, который мог бы быть голосом, если бы не странный скрип между словами. Дверь открывается. Зубы сжимаются слишком крепко. – Дорогая, пожалуйста. Выпусти меня.

– Заткнись, – сказала я, шагнув к ней. – Ты не…

Боль пронзила мое горло. Алистер закричал. Я услышала приближающиеся шаги. Потом я почувствовала, как Джулиан обхватывает меня за талию и поднимает меня в воздух. Я схватилась за шею. Мои пальцы коснулись длинного пореза на горле. На мою грудь капала кровь. С каждым ударом сердца ее становилось все меньше. Меньше. Меньше.

«Прошу», – взмолилась я, но я, в отличие от целителей, не знала строение горла. Это никогда не было частью похоронных обрядов. Мой благотворец заскулил, высоко и пронзительно, и Алистер снова закричал.

Я упала. Джулиан вытер мой перочинный нож о свою рубашку, размазывая кровь по своей груди. Я подавилась, пытаясь придумать способ залечить рану, закрыть дыру, но ничего не вышло. У меня в глазах начало темнеть. Джулиан подтолкнул меня к Двери.

– Прощай, Лора.

Алистер схватил его. Они катались по грязи с оружием в руках. Алистер ударил Джулиана по лицу, и Джулиан ударил коленом в живот Алистера. Алистер согнулся от боли. Джулиан оттолкнул Алистера в сторону и замахнулся ножом. Он порезал Алистеру щеку. Алистер зашипел.

Позади них Уилл боролся со своими путами. Я подползла к нему.

«Сделай так, чтобы вместо поврежденной плоти у меня была новая».

Мой благотворец рычал и боролся, неопределенность разрывала его надвое.

«Используй горло Уилла».

Уилл Чейз начал задыхаться, и моя рана запульсировала от боли. Мои раздробленные кости встали на место, и Уилл рухнул на колени. Вены и мышцы зажили так быстро, что стало больно. Я схватилась за горло. Меня вырвало кровью, и я снова смогла дышать.

– Лорена? – спросил Алистер. – Каков твой план?

Он прижал Джулиана к земле, упершись коленом ему в грудь и приставив нож к горлу. Его взгляд упал на мое горло. Он улыбнулся.

Джулиан вонзил нож глубоко в грудь Алистера. Алистер опустил глаза, очки упали с его лица. Он коснулся ножа, торчащего там, где когда-то был его знак, и Джулиан оттолкнул его. Алистер рухнул на землю, его грехотворец извивался в красном свете моих очков.

– Прости, – прошептала я. – Это мой план.

Голова Алистера склонилась ко мне, глаза широко раскрылись, и он рассмеялся.

На уголке его рта запеклась кровь. Слова клокотали и застревали у него в горле.

– Я знаю, но что ты будешь делать дальше?

Я поднесла окровавленную руку к лицу и провела по ней пальцами. Алистер поперхнулся и покачал головой. Я провела красной линией по губам.

Затем он медленно коснулся рукой своей раны и размазал знак Смерти по своему лицу. Рука, протянутая из открытой могилы. Приглашение. Понимание.

Я была кладбищем, чтобы им не приходилось быть Цинлире.

– Посмотри на себя. Другой шрам, та же корона. – Джулиан покачал головой. На его покрытом кровью лице были дорожки слез. Он замахнулся на меня ножом, не сводя взгляда с трупа Уилла. – Ты действительно думаешь, что те люди наверху того стоят?

Цинлира была сломана, потому что она была построена на монетах и расходах, и нам предстояло заплатить последнюю цену.

– Ты дитя, – сказала я. – Почему ты думаешь только о пользе? Людей не стоит спасать, потому что они чего-то стоят. Они того стоят, потому что они люди!