Что мы пожираем

– Она уже ушла? – спросила Карлоу, прижимая к груди блокнот.

– Насколько мне известно, – хрипло ответил наследник. – Но сегодня я тебя отпускаю.

Карлоу выскочила за дверь.

– Она и вправду ее боится, – сказала я. И однозначно сказать о Карлоу можно было только это.

Наследник кивнул.

– Я, как всегда, играю роль меньшего из двух зол.

– Она двуосененная, а не бессмертная, – пробормотала я. – Ведь так?

– О, она еще как смертна. Использование творцев утомляет ее так же, как и нас, – сказал наследник. – Смертные получают магию через контракт. Магию мог творить любой смертный, который поглотил Благого или Грешного. При объединении смертного и бессмертного заключался контракт: части бессмертных душ – творцы – прикреплялись к смертным душам и выполняли приказы тех, кто их поглотил.

– Вы выражаетесь как-то уж слишком осторожно. Мы, смертные, устали от господствующих над нами полубогов, и потому поглотили их тело и душу, чтобы получить их силу. Эта новая война так ужаснула богов, что они изгнали из этого мира оставшихся Благих и Грешных. – Я покрутила один из ножей из его коллекции. – Хорошая история. Сильные едят нас медленно, поэтому мы должны есть их кусочек за кусочком, чтобы вернуть силу, которую они у нас украли.

Он нахмурился.

– При всех наших недостатках мы с матерью никогда никого не ели.

– Это метафора, в основе которой лежит реальная история, – сказала я, – и если бы я не смогла остановить этот выстрел, если бы я не была полезна, она позволила бы мне умереть.

– Я знаю, что такое метафора, – нахмурился он. – Вскоре после того, как первые благоосененные и грехоосененные начали умирать, их сила проявилась у новорожденных. Частицы душ Благих и Грешных привязывались к смертным при рождении. Ты когда-нибудь задумывалась…

– Кого из Благих и Грешных сожрали, чтобы создать моих творцев? – я взяла его за руку и подняла его рукав. – Мы слишком хорошо понимаем друг друга, чтобы вы не знали ответа на этот вопрос.

Наследник ухмыльнулся и подал мне руку.

– Ты ведь лучше работаешь под давлением, да?

Я прищурилась, сделала порез на его руке и позволила его крови капнуть на механическую лошадку Карлоу.

«Уничтожь ее механизм. Возьми в жертву боль Алистера Уирслейна и его кровь».

Мой грехотворец прямо-таки упивался кровью, которая лилась из раны наследника. Он загудел. Ему потребовалась целая минута, чтобы погрузиться в лошадь и выяснить, какие части были механизмами. Они исчезли, как будто их никогда и не было. Наследник сделал пометку в своей книге.

– Я позабочусь о том, чтобы у тебя было время для исследований и испытаний, – он уставился на мои пальцы, обхватившие его запястье. – Это заняло больше времени, чем с пистолетом.

Мой творец заурчал.

Я отложила нож в сторону и отпустила. У меня заболела голова, и эта боль пульсировала у меня в глазах.

– Я лишила вас чувства боли. Вы должны отметить, сколько это будет продолжаться.

– Да, это лучшая жертва. И все же, времени это заняло больше.

– Возможно, он наелся, – тихо сказала я. – Когда вы в первый раз пожертвовали своему грехотворцу что-то, кроме чужой крови?

Он замер. Облизнул губы. Отложил нож в сторону.

– Я пожертвовал страхом своих сестер.

Более милосердный поступок, чем я могла предположить.

– Мой отец считал, что мне не повезло. Он был недоволен, что я был самым старшим, – сказал он низким и хриплым голосом. – Мои сестры были намного лучше меня во всех отношениях. Он всегда предпочитал их мне, и им это было очень не по душе. Им не следовало этого делать.

– Что с ними стало?

– Наша мать, – наследник поправил очки. – Мой отец угрожал убить меня. Я всегда был ее любимцем. Она угрожала убить их. Он ей не поверил.

Ее нужно остановить. Даже если Уилл выживет, мы все равно будем обречены, если суверен проникнется ко мне симпатией. Она может убить их в любой момент. Плевать на Дверь. Расколотую Корону нужно остановить.

И для этого мне понадобится наследник.

– Я позову целителя, – быстро сказал он. – Тебе нужно отдохнуть, а она сможет вылечить мою руку.

Я притянула руку наследника обратно к себе на колени, мои пальцы свободно обхватили его запястье.

– Мы довольно много работаем вместе. Могу я называть вас Алистер?

Глава четырнадцатая

На следующий день я собралась навестить Джулиана, чтобы обсудить дело Уилла Чейза. Я написала наследнику записку и хотела оставить ее в лаборатории, но попасть туда оказалось невозможно. Одна из членов суда прижала Карлоу к двери.

– Не прерывай больше мою работу из-за таких пустяков, Франциска. Такое несистематичное поведение недопустимо. Даже если его величество потакает твоей жажде неповиновения, не забывай, что ты и все остальные осененные находятся во власти суда и совета. И вы будете подчиняться нашим приказам, – говорила член суда. – Ты не умеешь повиноваться. – Она разорвала пальто Карлоу и поморщилась, увидев, что ее знак сочится чернилами и кровью. – Это непозволительно.

– Дорогая моя Карра Шервилл, – усмехнулась Карлоу. – Я еще даже не начинала вести себя непозволительно.

Пэр зашагала прочь, а Карлоу ударила кулаком по двери.