Что охотится в тени

Он провел кончиками пальцев по тыльной стороне моей руки, прижав ее к шее Азры прямо у моего бедра. Затем накрыл мне руку, переплетя свои пальцы с моими, захватывая и гриву лошади, и я почувствовала себя так, словно меня не просто приковали, а еще и окружили со всех сторон.

Он не обращал ни малейшего внимания ни на Дикую Охоту, ни на меченых, которые следовали за нами. И наша аудитория ничуть не мешала ему превращать мое заточение в нечто интимное.

– Можешь себе представить, сколько раз я заставлю тебя кончить со мной? – пробормотал он, скользя свободной рукой вниз по моей руке, чтобы коснуться пока еще не скованного запястья.

Его прикосновение возбудило меня, выплеснув мое желание наружу, заставив что-то, принадлежавшее теням, выйти на всеобщее обозрение. Он поднял мою свободную руку и, положив рядом с другой, надел второй наручник и защелкнул его. Повернув замки на каждом запястье, он убедился, что мои руки тяжелым весом лежат у меня на бедрах, и притянул меня к себе, пока я не прижалась спиной к его груди.

Я не осознавала, как далеко наклонилась вперед, пытаясь отстраниться от его такого знакомого тепла у себя на спине.

Кандалы звякнули, когда я уселась поудобнее, чтобы смотреть на открывшиеся перед нами просторы. Вдалеке на юго-востоке маячили горы, но перед нами расстилалась обширная пустынная равнина, скрывавшаяся за деревьями, обрамляющими дорогу, что вела в некогда оживленный и процветающий город.

Копыта Азры зацокали обо что-то твердое, прикрытое тонким слоем снега, сверкающего под лучами солнца. Впереди двигались лошади Холта и Арамиса, вскрывая копытами нечто, похожее на остатки булыжника с неровными зазубренными краями, над которыми поработали столетия забвения.

Несмотря на любопытство, грозившее поглотить меня, я воздержалась от вопроса, каким было это место в расцвете. Мне очень хотелось получить ответы на вопросы о прошлом, проникнув в мозг моей древней половины, чтобы узнать все, что было до меня.

То, что он, должно быть, видел – пережил, – было за гранью моего воображения.

Азра внезапно остановился, застыв на месте, хотя остальные члены Дикой Охоты прошли мимо нас.

– В чем дело? – спросил Калдрис, наклоняясь вперед, чтобы похлопать лошадь по шее.

Спиной я почувствовала, как напряглось его тело и каждый мускул, когда он отреагировал на внезапную нервозность лошади.

Бежавший рядом Фенрир зарычал, и его рык прозвучал низким рокотом. Он ткнул меня носом в ногу, встретив мой взгляд своим красным взглядом, который, казалось, говорил тысячу слов.

– Что-то не так, – пробормотала я, глядя на Дикую Охоту, которая продолжала свой путь вместе с сидевшими в телегах мечеными.

Они не сводили с нас полных осуждения взглядов, пока я пыталась услышать еще какие-нибудь звуки, кроме стука колес по булыжнику и скрипа болтов при каждом ударе о камень. Калдрис делал то же самое, склонив голову набок и глядя вперед.

Холт внезапно развернул своего костяного коня и пригвоздил нас взглядом, передав всю информацию на расстоянии.

– Черт, – пробурчал Калдрис, слегка наклоняясь ко мне.

Перекинув ногу через круп Азры, он спешился, встал рядом с конем и потрепал Фенрира по макушке.

– Кун Аннун [1], вперед, искать! – скомандовал он, и три белых волка исчезли в расположенном у дороги лесу.

Мы ждали в тишине, время, казалось, замедлилось, по лесу эхом разнесся вой волков, и Холт развернулся и снова пошел в том же направлении, что и раньше.

Первая стрела вылетела справа и вонзилась в бок коня Холта. Конь повернул голову, чтобы посмотреть на стрелу, торчащую из ребер, мотнул головой и в ярости топнул копытом. Командование взял на себя Арамис, пришпорив своего коня и двинувшись вперед, а Холт отступил, чтобы присоединиться к остальной части Дикой Охоты и окружить телеги.

Арамис закричал, лошадь под ним заржала, и я увидела, как из ветвей на верхушке одной из сосен появился человек.

– Берегись! – крикнула я, привлекая внимание притаившейся фигуры.

Клинок сверкал на солнце, отбрасывая блики, когда спрятавшийся стражник перерезал веревку, замаскированную среди веток.

С другой стороны тропы солнце тоже отражалось от сверкающего сталью кинжала.

– Уберите их оттуда! – приказал Калдрис одному из всадников Дикой Охоты, ехавшему перед нами.

Тот кивнул и направил своего скакуна вперед, чтобы нагнать тех, кто тянул телегу.

Он был как раз в центре рощицы, когда сверху полетели сосновые иголки, тканевый полог над головой раздвинулся, и на солнце заблестела красная пыль, посыпавшаяся на них сверху. Мне никогда не забыть, как они кричали, когда этот железный порошок сжигал их плоть, как они прятались под плащами, чтобы защитить свои тела.

Я с ужасом наблюдала, как ткань опадала вниз постепенно, пока люди вверху перерезали веревки, как она наконец нависла над нами. Небо в зеленой ряби над головой, казалось, разверзлось, когда они свернули ткань, разрисованную так, чтобы имитировать деревья.