Что осталось от меня — твое

В один из тех редких моментов, когда у них с отцом случались неторопливые разговоры, после двух или трех кружек пива, отец рассказал, как они выбирали ему имя. Родители сидели за кухонным столом в их крошечном бунгало и спорили насчет двух имевшихся вариантов. Отец выглядел задумчивым, когда рассказывал эту историю. Он недавно вернулся после вахты на рыболовном траулере и был непривычно мягок и тих. Ему нравилось «сын моря». Он надеялся, что его мальчик последует за ним в море на рыбачьем судне либо устроится на работу в какое-нибудь рыбное хозяйство. Вся его семья так долго жила морем, что иной выбор казался просто немыслимым.

Но для самого Каитаро его имя означало нечто совсем иное — необъятный простор морской глади и блестящий, точно серебро, песок, когда волна, накатив на берег, отползает обратно. А еще — тяжесть фотокамеры. Она принадлежит дяде Каитаро. Сам Каитаро пока только учился снимать живой, находящийся в постоянном движении мир вокруг себя. Его дядя приезжал не слишком часто, но, если ему удавалось получить хороший заказ, который мог прокормить их обоих, брал племянника с собой. Они путешествовали вдвоем по Хоккайдо, в конце дня валясь с ног от усталости на узкие койки в сельских мотелях или деревянные нары в дешевых городских хостелах. Измотанные, но счастливые и свободные. И в конце концов случилось то, что и должно было случиться, — Кай не оправдал ожиданий отца.

Мама предпочитала иную трактовку иероглифов, составляющих имя Каитаро, один из которых означал «посредник». Ей нравились люди, работающие в офисах. Настаивая на такой версии имени, мама надеялась, что ее мальчик поднимется до руководящей должности на местной фабрике по разведению ламинарий, а возможно, и начнет собственное дело. Теперь, сидя в крошечном офисе в районе Сибуя^[22].

Каитаро сомневался, что это именно то «дело», которое мама имела в виду. И вряд ли под словом «агент» она понимала ту деятельность, которой занимался ее сын. Словом, маму он тоже умудрился разочаровать. Каитаро ничем не мог помочь самой маме — защитить ее или хотя бы сгладить их разногласия с отцом. Он даже себя не сумел защитить. И все же Каитаро выжил и действительно стал агентом, своего рода посредником, пусть его профессия и не из тех, о которых можно мечтать.

Каитаро потянулся к чашке, но кофе уже остыл, поверхность подернулась тонкой пленкой, и на вкус едва теплый напиток был неприятен. Он снова тряхнул головой, надеясь отогнать нарастающую головную боль. Какой смысл сейчас думать о прошлом? Каитаро никогда не принадлежал к тем подающим надежды юношам, от которых окружающие ждут многого. Да и вернуться назад, чтобы что-то изменить, попросту невозможно.

От сухого офисного воздуха в глазах начиналась резь. Каитаро на миг прикрыл веки и провел обеими ладонями по лицу, прежде чем вернуться к раскрытой перед ним папке. Это дело обещает неплохую прибыль. Ведь речь идет не просто о слежке за неверным возлюбленным или супругом, нет, агенту предстоит вступить в прямой контакт с объектом. Обычная слежка занимает пару недель и мало чем отличается от работы частного детектива: наблюдение, фотографии, подтверждающие неверность второй половины, и отчет, который передают клиенту, а уж он сам волен решать, что делать с полученной информацией. В данном же случае дело займет несколько месяцев. Если их шеф, Такеда, отдаст его Каитаро, он, наверное, сможет выкроить немного времени для себя.

Случай выглядел довольно простым. Каитаро уже набросал план действий — как закинуть наживку и поймать жертву на крючок в течение двух месяцев. Первые четыре недели он отвел на знакомство с женщиной и вовлечение ее в отношения, оставшееся время пойдет на то, чтобы собрать доказательства неверности. Скорее всего, это будут фотографии: поцелуи на улице и, конечно, кадры из номера отеля, где любовники проводят время. А затем он просто оборвет все контакты с женщиной, отключит телефон, номер которого даст ей, и переедет в другой район Токио. Вполне возможно, фирма даже переведет его на время в другую префектуру. Однако, просмотрев досье и вернувшись к началу, он почувствовал, что есть одна деталь, которая вызывает у него странное беспокойство — беспокойство, вряд ли уместное для того, кто намеревается соблазнить домохозяйку. Ее фотография. Снимок для паспорта — единственное предоставленное заказчиком фото. Освещение на снимке было слишком резким, свет направлен прямо в лицо, на котором нет ни капли косметики. Но Каитаро привлек ее взгляд, точнее то, как женщина смотрит в объектив: кажется, что в данный момент сама камера интересует ее больше всего на свете. Этот полный любопытства взгляд буквально заворожил его.