Что приносит тьма (ЛП)

Виконт опустил взгляд на кушетку с изображениями шакалоголового бога Анубиса на черной деревянной раме и скарабеев на ножках. Теперь ему припомнилось, что Томас Хоуп не питал особого интереса к делу, на котором зиждилось благосостояние семьи. Предоставив заниматься банком и торговой империей родственникам, Томас провел значительную часть своей юности в затянувшемся «Большом путешествии», посетив не только Европу, но и Африку с Азией. Теперь, вынужденный из-за войны оставаться в пределах Британии, он посвятил себя главным образом упрочению собственной репутации покровителя искусств. В последнее время Хоуп также увлекся писательством, опубликовав ин-фолио [9]богато иллюстрированный труд «Мебель для дома и убранство интерьера», а вскоре и еще один – «Одежда древних народов». Новым проектом банкира стала весьма амбициозная философская работа о происхождении и будущности человечества, хотя, по слухам, Хоуп даже не чаял когда-либо завершить ее.

– Вы бывали в Египте? – с интересом спросил хозяин дома, украдкой кивнув дворецкому, который тут же направился откупорить бутылку вина.

– Один раз, несколько лет назад.

– Великолепно! А в Стамбуле? Дамаске? Багдаде?

– Боюсь, нет.

– О, какая жалость, – вытянулось лицо собеседника. – Я как-то провел целый год в Стамбуле, зарисовывая руины и дворцы. Если вам выпадет возможность посетить этот город, обязательно ею воспользуйтесь. С ним ничто не сравнится.

– Моя супруга всегда мечтала о путешествиях, так что, вполне вероятно, когда-нибудь мы туда отправимся. – Себастьян умолк, принимая из рук дворецкого вино, затем будто вскользь поинтересовался: – А вы знали Даниэля Эйслера?

Томас Хоуп не был глупцом. Он неспешно взял у слуги свой бокал, пользуясь этой проволочкой для размышлений. Банкир имел привычку своеобразно искривлять свой большой, подвижный и влажный рот, прежде чем начать говорить. Хоуп и сейчас изогнул губы, словно скользкая, хитрая рыбина, которая, подумав, отвергает крючок с аппетитной наживкой.

– Эйслера? Разумеется. Мы ведь в одно и то же время жили в Амстердаме. – Хозяин дома отпил вино, опустив взгляд поверх края бокала. – Ужасная смерть, не правда ли? Я убежден, что англичане в ближайшее время просто обязаны прийти к единому мнению о создании надлежащих полицейских сил, пока нас всех не перебили в собственных постелях.

– Вы когда-нибудь приобретали у него драгоценные камни? – вел дальше Девлин, отказываясь отвлекаться на извечно и бесконечно обсуждаемую тему.

– У Эйслера? Вы, должно быть, имеете в виду моего брата. Это он в нашей семье собиратель драгоценностей, не я. Попросите как-нибудь Генри Филиппа показать вам его коллекцию – не пожалеете. Он хранит свое собрание в кабинете красного дерева с шестнадцатью ящичками, по одному для каждой категории экспонатов. У Генри имеется морская жемчужина, которая считается крупнейшей в мире – четыреста пятьдесят карат весом и два дюйма длиной. Восхитительное зрелище.

– А как насчет голубых бриллиантов? Ваш брат интересовался такими?

– Голубыми? – Томас Хоуп отпил еще глоток и поджал губы, теперь сделавшись весьма похожим на лягушку. – Даже не скажу. Я знаю, наиболее редкие бриллианты – красные. Ну, а дамам, конечно же, особенно нравятся розовые.

– Так Даниэль Эйслер не брался продавать крупный голубой бриллиант для вашей семьи?

– Боже упаси, нет, – громко рассмеялся банкир. – Сейчас время покупать камни, а не продавать. Цены слишком упали. А все, знаете ли, из-за эмигрантов. Генри Филипп рассказывал мне о белом двадцатипятикаратном бриллианте плоской огранки, недавно приобретенном у одной старушки-француженки, которая была в таком отчаянии, что охотно рассталась с ценностьюза бесценок.

В холле послышались легкие шаги. Хоуп повернул голову к появившейся на пороге женщине. Она была значительно, лет на пятнадцать-двадцать, моложе хозяина дома. Коротко подстриженные темные волосы модно вились вокруг лица, подчеркивая длинную шею и покатые белые плечи. Темные глаза сияли, нос был идеально ровным, пухлый рот напоминал розовый бутон.

– А, Луиза, дорогая, – растянул губы в улыбке Хоуп. – Как любезно с вашей стороны присоединиться к нам. Полагаю, вы знакомы с лордом Девлином? Девлин, это моя супруга.

Поднявшись с кушетки, Себастьян изобразил поклон.

– Миссис Хоуп.

« La Belle et la Bete», – называли эту пару в высшем свете. «Красавица и Чудовище». Нетрудно было догадаться, почему. Красавица протянула гостю руку для поцелуя, озаряясь одной из тех улыбок, которые вдохновляют поэтов и живописцев.

– Лорд Девлин. Какой приятный сюрприз.