Что случилось с экспедицией Русанова. Версии и находки

Но если В. Русанову все же удалось подняться к северной оконечности Новой Земли, очень рискованным выглядит решение идти в Карское море, не имея никакого представления о ледовой обстановке. Вероятность беспрепятственного пересечения его центральной части неледокольным судном всегда настолько мала, что и не рассматривалась как возможная. Быстрая перемена направлений ветров и, как следствие, ледовой обстановки открытого моря всегда может привести к окружению судна льдом. Русанов сам говорит об этом. В разделе «Особенности мореплавания в полярных водах» статьи «К вопросу о северном морском пути в Сибирь» он убежденно заявляет, что «в полярных водах нельзя довольствоваться обычным типом постройки судов», и морское сообщение с сибирскими портами должно обеспечиваться только ледокольными судами. При всей своей увлеченной натуре он хорошо помнил сентябрь 1910 года, когда над командой «Дмитрия Солунского» нависла угроза голодной зимовки. Маленький куттер «Геркулес», затертый льдами открытого моря, вряд ли был пригоден к зимовке. Эпопея «Тегеттгофа» в этом же районе Карского моря – здесь слабое утешение. Капитан шхуны А. Кучин, зная о намерениях В. Русанова, утверждал, что «считает зимовку равносильной гибели всей экспедиции, а потому он, как капитан судна, ни в коем случае при встрече с полярными льдами не будет зарываться в лед».

Жюльетта Жан Соссин

Есть еще одна деталь в этой истории, на которую мало кто обращал внимание, оправдывая риск русановских устремлений. Сам факт, что на борту судна была женщина, невеста начальника экспедиции француженка Жюльетта Жан Соссин, известен и освещен достаточно, но в контексте сверхрискованных планов Русанова это обстоятельство не рассматривалось вообще. А между тем, возможно, оно было ключевым. Пригласив ее в экспедицию, Владимир Александрович вряд ли допускал возможность длительных переходов по торосистым льдам открытого моря после гибели судна, как писал в телеграмме, отдавая себе отчет в том, что для подготовленного мужчины это тяжелейшее дело, что уж тут говорить о женщине. Рисковать жизнью будущей жены В. Русанов вряд ли бы стал. В ее присутствии он шел только к славе.

Его стремление к первенству в вопросе навигации по СМП также не вызывает сомнений. Выход из Санкт-Петербурга хорошо снаряженной экспедиции лейтенанта Г. Брусилова, поставившей перед собой ту же цель, мог в значительной степени подтолкнуть амбициозного Русанова к более решительным действиям.

Имея отличное судно и возможность по времени опередить брусиловскую «Святую Анну», он вряд ли бы оставил лавры русского первопроходца Северного морского пути Г. Брусилову. Помня крылатую фразу «победителей не судят», В. Русанов 18 (31) августа вышел из Маточкина Шара и направил «Геркулес» на север, как указал в сообщении, опережая Г. Брусилова почти на месяц.

Предполагаемый маршрут «Геркулеса» вокруг мыса Желания осенью 1912 г.

По всей видимости, удача была на стороне Русанова. Теми же ветрами «румбов норд-вестовой и норд-остовой четвертей», о которых писал Л. Брейтфус, льды северной части Карского моря сдвинулись далеко на восток, открыв полынью от мыса Желания Новой Земли и до меридианов шхер Минина.

В этой ситуации, увидев свободное ото льда море к востоку от мыса Желания, В. Русанов и А. Кучин, как и планировали, взяли курс на остров Уединения и попытались продвинуться в этом направлении хотя бы до кромки льда. Пройдя, таким образом, по чистой воде до смещенного к юго-востоку Северного Карского ледяного массива, «Геркулес» мог обойти его с W и S и выйти к устью Енисея или сразу к шхерам Минина. В настоящее время указанный маршрут используется в случае, когда длительные ветра северных румбов перекрывают южные проливы новоземельским ледяным массивом. Протяженность пути от мыса Желания курсом 142° к острову Диксон 250 миль.

Похожая ситуация сложилась и в августе 1912 года, подтверждением чего могут быть материалы экспедиции Русского общества беспроволочного телеграфа и телефона (РОБТиТ) и выписки из бортового журнала яхты «Святая Анна» экспедиции Г. Л. Брусилова.

В конце июля в Югорский Шар пришли пароходы «Иоанн Богослов» и «Вассиан» с грузом и рабочими для строительства станций радиотелеграфа. В проливе стоял лед, который вышел только в середине августа. Пароход «Вассиан» несколько раз пытался пересечь Байдарацкую губу и пройти к станции в Маре-Сале на западном побережье Ямала, но безуспешно. Прибывшая 11 августа в Югорский Шар по фрахту РОБТиТ английская паровая баркентина Nimrod даже не пыталась войти в Карское море, южную часть которого заполнили льды. Такая же ситуация была и в проливе Карские Ворота. В сентябре 1912 года на восток ушла только «Святая Анна» – ее печальная история известна.