Что таится за завесой

Грубый жест стал последней каплей для Кэлума, и он, изрыгая проклятия, бросился на Дженсена. Мужчины рухнули на землю, затем Кэлум уселся на Дженсена и с размаху ударил его по лицу. Хлынувшая у того из носа кровь испачкала ткань его туники. Тогда я шагнула вперед и попыталась стащить с него Кэлума.

– Тебе не понять, что она для меня значит, ты, грязный ублюдок.

– Кэлум! – предупреждающе крикнула я, пытаясь привлечь его внимание, когда он снова ударил Дженсена. – Остановись.

Я не знала, какие правила действуют в Сопротивлении в отношении ссор между его участниками, но не могла допустить, чтобы из-за такой твари, как Дженсен, мы с Кэлумом снова оказались в лесу одни. Нам нужно было безопасное место, чтобы пережить зиму. Нам нужна была защита.

Наконец Кэлум прекратил избиение, встал и подошел, чтобы проверить, в порядке ли я. Он взял меня за руку и вывел из библиотеки в туннели. Но пошли мы не в общую зону, а в другую сторону, чтобы подняться по задней стороне пещер внутри горы.

– Ты не можешь просто так бить здесь людей, – заявила я.

Кэлум подгонял меня, пока я шла по туннелю. Куда он меня вел, я не знала, но подозревала, что туда, где он сможет остыть, прежде чем нам придется столкнуться с последствиями его действий.

– Он коснулся того, что принадлежит мне, – произнес Кэлум, как будто это стало ответом на все вопросы.

Та моя часть, которая подозревала, что я могла бы сделать то же самое, находила в его словах радость, но что-то мешало полностью насладиться этим чувством.

– Хочешь сказать, что ни одна из здешних женщин ни разу не коснулась тебя? – Я вырвала руку из его хватки.

– Они уважают слово «нет». В отличие от него, – ответил Кэлум.

– Но я же не била их за это. Вот что я хотела сказать. Если бы я вела себя как ты, то переломала бы носы всем, кто на тебя посмотрел. Но я же тебе верю. Верю, что ты с ними не путаешься. Ты тоже должен мне верить. Я не собираюсь ни с кем тут амурничать. И я не твоя собственность, Кэлум. Я – твой партнер. Я просто хочу чувствовать, что ты видишь меня именно так, – сказала я, раздраженно качая головой.

Мне нравилось, что Кэлум меня ревнует. Это разгоняло кровь в венах, радовало меня. Это значило, что он хочет, чтобы я была рядом с ним. Но при этом я знала, что у клинка всегда две грани. И чувствовала, что могу задохнуться под тяжестью его чувства собственности.

В мире, который всегда был готов сделать меня частью чьей-то собственности, я просто хотела чувствовать себя свободной рядом с мужчиной, которого любила.

– Ты сказала ему «нет». Он не понял. И сейчас ты утверждаешь, что я ничем не лучше его? – Кэлум яростно замотал головой. – Разве я когда-нибудь заставлял тебя чувствовать, будто у тебя нет выбора со мной? На самом деле я бы сказал, что был очень даже любезен, позволив тебе сделать выбор, решить самой, хочешь ты меня или нет, – нетерпеливо сказал он, напоминая, как не прикасался ко мне, пока я не дала ему разрешения и пока мы не договорились, что будем верны друг другу. – Ты сама сделала этот выбор. Будь моя воля, я бы трахнул тебя прямо в том сарае до того, как твой брат вернулся и попытался забрать тебя у меня.

Часть меня пришла в восторг от этих слов, которые подтверждали, что он потянулся ко мне сразу же, как и я к нему. Но другая часть жаждала свободы. Едва вырвавшись из-под власти одного человека, мне совсем не хотелось попасть под власть другого.

– Я сделала свой выбор, но сделала его, думая, что получу партнера. Не собственника и не владельца. Тебе нужно научиться заявлять права на меня, не превращаясь в зверя и не рискуя нашим убежищем здесь, – сказала я, продолжая идти по туннелю.

Кэлум шел рядом со мной, и его пальцы касались меня, как в тот день в сарае, когда мы лежали рядышком на соломе.

– Ты и есть мой партнер, звезда моя. И ты владеешь мной так же, как я владею тобой.

– Нам нужно остаться здесь. Куда бы мы ни пошли, нам везде грозит опасность. Надо найти способ заявить о своих правах, не рискуя быть изгнанными за насилие, – задумчиво размышляла я вслух.

Мы погрузились в молчание, продолжая путь.

Я не знала, куда мы идем. Но знала, что пойду за Кэлумом куда угодно.

30

Шагали мы быстро и вскоре вышли к туннелям, которые вели в пещеры, расположенные над катакомбами.

– Думаю, нам не следовало подниматься сюда так рано, – сказала я, думая о том, что вне туннелей мы совсем не защищены.

– Мы ненадолго.

Кэлум направился к свету, проникающему через вход в пещеру, высеченный в склоне горы. Мы вышли на солнце и оказались перед океаном, окружавшим королевство. Далеко внизу на берег обрушивались огромные волны, вздымая в воздух камни и песок.

В Мистфеле океана не было. Вернее, он был спрятан за Завесой, скрывавшей его от людских глаз. На самом деле я никогда не видела, как волны ударяются о берег, с какой силой они обрушиваются на королевство.

Вокруг королевства висела дымка, туман из водяной пыли, из-за которого больше ничего не было видно. Но одного вида воды оказалось достаточно, чтобы во мне с новой силой вспыхнула тоска, нахлынули горестные воспоминания о потере брата.