Что таится за завесой

Я провела рукой по шероховатой каменной поверхности, глубоко вдохнула влажный воздух. Тепло внутри туннелей было настоящим благом. Плащ мой остался в нашей спальне, поскольку больше не требовался. Но мне хотелось надеть более легкое платье или рубашку, как у мужчин, с легинсами.

Наконец мы очутились в общей зоне, где, казалось, собралась бо́льшая часть участников Сопротивления. Помещение было круглым, и потолок в этой части подземной пещеры изгибался, образуя вершину в центре. Опорами служили деревянные столбы, втиснутые между грубым каменным полом и высоким потолком. Здесь было больше места, чем в туннелях, по которым мы шли сюда, или в маленькой спальне, которую выделили нам с Кэлумом. Поэтому страх перед небольшим пространством слегка меня отпустил, и дышать стало легче.

Я остановилась, чтобы осмотреться, и заметила десятки людей, которые сидели и стояли у деревянных столов с разложенными на них картами. Они общались, разговаривали, что-то обсуждали. Кэлум и я обменялись взглядами, не зная, следует ли нам представиться или подождать, пока нас кто-нибудь заметит.

На это не ушло много времени. Через несколько мгновений люди в пещере почувствовали присутствие незнакомцев. Большинство из них видели, как мы входили, но не сделали ни малейшего движения навстречу, будто знали, в каком мы оба не восторге от того, что попали сюда.

Кэлум немного сбился с шага, когда мы достигли центра пространства. Мы ждали, что кто-нибудь к нам подойдет. Я была слишком растеряна, чтобы чувствовать себя как дома и представиться, особенно с учетом того напряжения, которое исходило от Кэлума, и это привело меня в бешенство.

Я повернулась, чтобы посмотреть на Кэлума, и проследила за его пристальным взглядом, прикованным, как оказалось, к женщине, притаившейся позади людей, которые склонились над столами. Один ее глаз сиял на темной коже мягким светом, похожим на лунный, а второй был темным, как ночное небо. Длинные волосы ниспадали волнами, обвиваясь вокруг плеч цвета свежевыпавшего снега. Она была абсолютно, душераздирающе красива, с безупречной кожей и накрашенными красной помадой губами.

Женщина подняла руку к луне, которая сияла у нее во лбу, мерцая, как звездный свет самой Завесы, и отбрасывая мягкое свечение на пальцы, кончики которых были темны, словно сама ночь.

Ее глаза не отрывались от Кэлума, и в них сквозила та же напряженность, с какой он смотрел на нее. Я переводила взгляд с него на нее и обратно, чувствуя, как между ними происходит что-то, чего я не понимала. Внутри меня росло подозрение, желудок как будто наполнился свинцом. Нутром я почувствовала, что эти двое знали друг друга.

Кэлум повернулся ко мне, обнял за талию, будто хотел успокоить меня, почувствовав мои переживания: мое ущемленное самолюбие не хотело признавать, что я не смогу его удержать.

Вот почему я ни за что не должна была подпускать его к себе так близко.

Кэлум уткнулся лицом в мои спутанные волосы, а губы коснулись уха.

– Это ведьма, – прошептал он едва слышно, и я поняла, что он не хочет, чтобы нас услышали остальные.

Светящаяся метка, пальцы, которые женщина словно окунула во тьму черной ночи, жутковатые разного цвета глаза. Теперь все стало понятно – она была Иной. Ведьма перевела взгляд на меня и стала внимательно изучать. Потом на мгновение поджала губы и улыбнулась.

И вот она уже снова переключила внимание на карты, лежавшие на столе, – много времени на изучение нас ей не понадобилось.

– Это Имельда, – сообщила подошедшая к нам женщина.

Я с трудом оторвала взгляд от ведьмы и встретилась с добрыми серыми глазами обычной женщины.

– А я Амалия. Она научила некоторых из нас видеть сквозь чары фейри, но все равно никто не умеет это делать лучше, чем ведьма.

– Ведьма? – спросила я, делая вид, что это для меня новость.

Я не была уверена, что его знания не вызовут дополнительных подозрений по отношению к нам или их не захотят использовать против нас. Ведь я и сама сомневалась в нем, когда мы впервые встретились.

Бран насторожился, услышав о знаниях Кэлума, и его страх привел его прямо к смерти. Сердце снова дрогнуло у меня в груди: сейчас, когда мы оказались в безопасности и могли спокойно отдохнуть ночью, боль от потери брата ощущалась еще более ослепляющей. Сейчас мне не нужно было концентрироваться, чтобы заставить себя идти, или думать о том, когда я в следующий раз поем или где буду спать. Не осталось отвлекающих факторов, меняющих жизнь.

– Да, она – ведьма, и с ее помощью мы охраняем наши катакомбы, – сказала женщина, а ведьма снова взглянула на нас разноцветными глазами. – Они черпают свою силу из окружающей природы, и их магия не зависит напрямую от Альвхейма, как у фейри.

– А я думала, они все погибли.

Я вспомнила легенды, повествующие о том, как последние из древних ведьм отдали свои жизни, чтобы создать Завесу, которая защитила бы людей от ярости фейри.

– Большинство погибло, – сказала Имельда, поднимая подбородок, чтобы встретиться с моим пытливым взглядом.

Она обошла край стола и встала рядом с женщиной, приветствовавшей нас.