Что таится за завесой

Я сглотнула, впившись зубами в нижнюю губу, и откинула легкое одеяло, которым Кэлум, наверное, накрыл меня после того, как я заснула. От кошмарных снов тело у меня было скользким от пота – ведь оно считало, что пытается убежать от преследующего меня монстра.

Я села на край кровати, спустила ноги на пол и сунула их в ботинки. Медленно поднявшись, подошла к пологу у входа в комнату. Выглядывая через щель в пустой коридор, я боролась сама с собой.

Кэлум мог пойти в уборную, и тогда моя слежка за ним выглядела бы нелепо. А если я его так и не найду, то бродить вокруг с сердцем в пятках, с ощущением, что что-то пошло не так, было бы совсем грустно.

Тем не менее я отдернула полог еще немного и вышла в туннель. Факелы на стене освещали мне путь, пока я шла к общей зоне, от которой веером, как солнечные лучи, расходились спальные помещения.

В туннеле было тихо. Ночью все в Сопротивлении спали, и эхо разносило вроде бы тихий стук моих ботинок по замкнутому пространству так громко, что мне хотелось спрятаться.

Казалось, путь до общей зоны занял целую вечность. Вдруг от входа в туннель, где я стояла, до меня донесся тихий шепот. Я подняла глаза и увидела Кэлума, который разочарованно потер ладонью лоб. Я прижалась к боковой стене, стараясь уменьшиться в размерах, а он убрал руку и заговорил с Имельдой.

Ведьма поморщилась и закрыла глаза, кивнув ему. Она медленно протянула руку, на мгновение взяла его за руку и что-то прошептала. Говорила она очень тихо, низким голосом, едва доносившимся до меня, и я не могла разобрать слов.

Только одно я знала точно: эти слова, без тени сомнения, не предназначались для моих ушей.

Пальцы Кэлума на мгновение сомкнулись вокруг ее пальцев, мягко сжали их, и у меня от этого прикосновения сжалось сердце. Потом он отстранился и отпустил ее. Он еще что-то прошептал, и его лицо было жестким и непреклонным, чего я не так часто замечала за ним.

Я знала, что Кэлум может быть суров и жесток, но эту сторону видела мельком. Он показал ее лишь тогда, когда я обнажила свои шрамы, но я никогда не была свидетелем того, насколько его гнев и ярость могут усилиться, когда они направлены на других. Неудивительно, что я сникла под тяжестью его взгляда.

Кэлум отвернулся от Имельды и направился к туннелю, где ждала я, наблюдавшая за их общением. Когда его взгляд остановился на мне, он слегка запнулся, притормозил, и раздражение, которое он выразил Имельде, сменилось потрясением.

Он быстро подошел ко мне и, протянув руку, прижал ее к моей щеке. Мне понадобилось собрать все самообладание, чтобы не делать поспешных выводов, крутившихся у меня в голове, не вздрогнуть от касания той же руки, которая касалась ее.

– Что ты здесь делаешь, звезда моя? – спросил Кэлум, и мягкость его голоса показалась мне обманчивой.

Словно удар под дых, который подтвердил то, что, как я уже знала, рано или поздно произойдет: у Кэлума уже появились тайные отношения с другими женщинами.

– Мне кажется, скорее я должна задать этот вопрос, – сказала я, склонив голову набок и глядя на него снизу вверх.

В горле у меня уже кипели готовые пролиться слезы, и возникло такое чувство, будто у меня забрали нечто единственное, ценное, что я нашла и хотела сохранить.

– Мы обсуждали защиту туннелей. Мне нужно было убедиться, что находиться здесь абсолютно безопасно для тебя.

Он провел большим пальцем по моей скуле, словно уже видел слезы, которые я пыталась сдержать, стиснув зубы, и страх, оседающий на дне моего желудка.

– Посреди ночи? – спросила я, отстраняясь от его ласки.

Его рука повисла в воздухе – казалось, Кэлум не мог поверить, что я не хочу его прикосновения. Что я не жажду его мучений, когда мое сердце было готово к тому, чтобы разбиться.

– Ах, детка, ты опять ревнуешь. Ты же знаешь, как мне это нравится, – сказал он, и уголки его губ приподнялись, поддразнивая меня, усиливая напряжение, возникшее между нами.

– Поэтому ты улизнул глубокой ночью из нашей общей комнаты, на которой ты так настаивал? Чтобы заставить меня ревновать? – спросила я, делая шаг назад и увеличивая расстояние между нами.

Я обняла себя руками. Теплый воздух теперь казался слишком прохладным на мокрой от пота коже, и это привлекло внимание Кэлума, который вопросительно посмотрел на меня.